— Так запала в душу? — перебил американец.
— Наверное.
— Шевельнулось?
— В смысле?
— Ладно, проехали.
— Как скажешь…
— Жаль девочку?
Гленорван прищурился, внимательно впиваясь в лицо Альентеса, чтобы не упустить ни одной эмоции.
— Да, очень.
— Ты добрый. Надо же, ты даже не озлобился, после того, что с тобой сделали в ордене.
— Никогда не задумывался…
— Поражаешь меня.
— М?
— Я встречал на своем жизненном пути разных людей. Многие из них изводили себя желчью, пиная на мелочные обиды, которое принесла им жизнь. Такие слабаки… А ты нет, ты ведь даже не злишься, к тому же способен на сострадание.
Альентес покрылся румянцем смущения.
— А что удивительного? Все люди разные, — пробурчал он.
— Глупый, — Джордж чуть прикрыл глаза, — И даже у тебя находятся враги, причем среди своих…
— У Игнасио много недоброжелателей.
— Я не о нем, я о тебе лично.
— Лично? — Альентес, кажется, был действительно удивлен.