После недолгого молчания Джонсон снова стал перебирать струны банджо, пытаясь сообразить, что бы такое сказать. Он еще считался новичком в 32-м подразделении, куда вступил всего несколько месяцев назад, после того как его бросила жена – ушла к стоматологу, с которым познакомилась в интернете. Одиночество заставило его искать компанию, с которой можно было бы разделить интересы. Он не очень хорошо знал Ойлера, слышал только, что тот работает страховым агентом, а его семья живет где-то в Атланте.
Ойлера, между тем, молчание нисколько не напрягало. Он снова протянул Джонсону флягу, подбадривая его кивком, и Джонсон глотнул еще виски. Ночь сгущалась вокруг, расползаясь вширь, пока склон холма, деревья и все, куда не дотягивались отблески костра, не потонуло во мраке.
– Как будто мы и впрямь в 1863 году, – задумчиво произнес Ойлер. – Так тихо…
– Да.
– Дай-ка я тебе кое-что покажу, – предложил Ойлер. Его голос изменился, зазвучал вкрадчиво и странно. Огонь затрещал, и вдруг раздался хлопок.
– Что это? – удивился Джонсон.
Ойлер ответил не сразу. Пламя почти погасло, оставляя их в темноте.
Когда огонь снова разгорелся, Джонсону показалось, что вокруг шеи Норри что-то обмотано. Всего на миг, а потом все исчезло, как будто это была игра теней. Он потер глаза.
«Наверное, это все из-за виски, – подумал он. – Мерещится всякое».
– Фил…
– Зови меня Норри. – Ойлер улыбался. – Ты видел?
– Видел… что?
– Я знаю о Джубале Бошане больше, чем говорю, – произнес Ойлер. – Гораздо больше.
– Ты имеешь в виду Дэйва?
Ойлер помотал головой и снова улыбнулся.
– Он дал мне примерить… ну, знаешь, повесить себе на шею. И мне
Джонсон поднялся. Его слегка пошатывало. Возможно, он опьянел сильнее, чем ему казалось.
Пора на боковую.
– Куда это ты собрался? – ласково спросил Ойлер.
– Я… я просто…