Жертвенная звезда

Как пан-спекки умудряются передавать эти данные от одной особи к другой? Они все тесно связаны – обладатель эго и неразвитые зародыши, спящие и активные, будущие пожиратели плоти и мыслящие эстеты. Они все связаны, но как?

– Вы понимаете, что такое узлы соединения? – спросил Макки, глядя прямо в фасеточные глаза Билдуна.

Тот в ответ пожал плечами.

– Я вижу, как блуждают ваши мысли, – сказал он.

– Да ну?

– Наверное, мы, пан-спекки, тоже обладаем такими способностями, – сказал Билдун, – но если это и так, то эта способность нами совершенно не осознается. Больше я ничего не могу сказать по этому поводу. Вы и так слишком близко подобрались к сокровенному знанию о нашей колыбели.

Макки кивнул. Знание о колыбели пан-спекки было абсолютной тайной для всех остальных сознающих видов. Это была цитадель вида, его святая святых. Любого, кто слишком близко подходил к колыбели клана, пан-спекки могли убить. Никакая логика или рассуждения не могли остановить эту врожденную, безусловную реакцию. Предупреждая об этом, Билдун между тем не выказывал ни малейшей враждебности.

– Мы находимся в отчаянном положении, – сказал Макки.

– Согласен, – произнес Билдун с большим достоинством. – Можете действовать по своему усмотрению.

– Спасибо, – искренне поблагодарил Макки.

– Теперь все зависит от вашей головы, – добавил Билдун.

– Да, если мне удастся ее сохранить, – невесело отшутился Макки. Он открыл наружную дверь и вышел к шумной толпе журналистов. Репортеры были оттеснены от входа отрядом охранников. Макки мгновенно оценил ситуацию и в очередной раз убедился, как узвимы все, участвующие в этом действе.

* * *

Обман требует рефлекторных реакций (которые являются автономными по своей природе), когда сомнения и рассуждения не только не нужны, но и приносят огромный вред.

(Из руководства для агентов БюСаба)

Когда Макки прибыл в пункт назначения, на освещенных утренним солнцем прибрежных скалах, нависших над мячиком калебана, уже собиралась толпа.

Как быстро распространяются дурные новости, подумалось ему.

Усиленные отряды охраны оттеснили сознающих, пытавшихся перейти с края скал на лавовый шельф. Летчики БюСаба блокировали воздушное пространство над жилищем калебана.

Макки остановился перед сферой и теперь внимательно следил за этой суматошной деятельностью; он чувствовал на щеке прохладные брызги, принесенные утренним ветром с моря. На планету он прибыл через люк перескока в квартире Фурунео, оставил инструкции подчиненным, а потом прилетел сюда на самолете.

Порт сферы, как сразу заметил Макки, был открыт. Вокруг него толпились охранники, патрулировавшие порученные им участки. Некоторые из них следили за входом, другие несли свою нелегкую службу внутри мячика.

На Сердечности стояло раннее утро, но стандартное время, подумал Макки, сильно отличается от местного. В Главном Центре Бюро была ночь, в Совете тапризиотов, где по-прежнему спорит Билдун, сейчас вечер… И только вечная вселенная знает, который теперь час на планете, на которой Эбниз строит свои козни.

Уже слишком поздно, позднее, чем все они полагают, подумал вдруг Макки.