Секунд через пять дала залп и вся остальная батарея легких гаубиц. Дистанцию-то нащупали.
А потом еще.
Перестрелка на этом ночная и закончилась. На утро же, как расцвело, перед редутом обнаружили брошенные двадцать пушек и несколько убитых. Остальные сумели отойти. Хотя, судя по кровяным следам, раненных оказалось до полусотни.
Осада Кандагара продолжалась.
И с каждым днем ситуация осажденных осложнялась все больше и больше. Продовольствия ведь не прибавлялось. А попытки деблокирования закончились очень и очень плохо. Дистанционная картечь, сиречь шрапнель, творила чудеса. Даже восемь 3,5-дюймовых пушек смогли беглым огнем сорвать развертывание кавалерии.
Потом была еще одна попытка.
В этот раз решили нахрапом навалиться — сразу выйдя на рысях и бросившись лавой на сближение. Но и тут ничего не получилось. Да — прорвались ближе. Только ближе их встретила уже обычная канистровая картечь и частая стрельба из винтовок. Из-за чего, в конечном счете, к редутам никто и не прорвался.
А потери-то… потери… Они выглядели колоссальными и совершенно деморализующими.
Пуштуны пробовали отрезать снабжение. Но его осуществляли паровозом, в состав которого цепляли два вагона, обшитого листами железа. Достаточно толстыми, чтобы держать мушкетную пулю. Внутри же — стрелки с винтовками и мушкетонами. Их за глаза хватало, чтобы гонять этих деятелей.
Один раз даже попытались разобрать пути. Но толком не успели. Между лагерем под Кандагаром и ближайшим иранским городом почти постоянно курсировало четыре поезда. Туда-сюда. С интервалом в два часа. С броневыми вагонами. И спереди перед паровозом у них имелось по две платформы, загруженные шпалами и рельсами. Так что удавалось оперативно все восстанавливать. А больше и не пытались. Долго и муторно это оказалось.
Навалиться же большим отрядом не удавалось из-за крупной группы хорошо вооруженных всадников Степной армии. Ее ведь никуда не отводили пока. И ее численности было более чем достаточно, чтобы пуштуны не рисковали влезать к дороге крупной массой, слишком все это выглядело рискованно. Так — по мелочи пытались проказничать, не более…
— Да… дела, — зевнув и потянувшись, произнес поручик, осматривая брошенные позиции вражеских артиллеристов. — Долго еще это тянутся будет?
— А то больно ты устал, — смешливо фыркнул майор. — Утомился бедолага. Вон, смотри, лица нет. Под загаром его совсем не видно.
— Скучно же.
— А что ты хочешь? Осада, — пожал плечами его командир.
— Перебежчиков ночью не было?
— У нас — нет. А что?
— Любопытно — сколько у них еще еды осталось.
— Да какая разница? Отдыхай. На штурм не идем — уже хлеб.
— Может зря?
ebooksa