— Благодарю вас, Ваше Всевеличие, но у меня не было необходимости, как тому человеку, который оказался в моём теле в 1917 году, принимать решительные решения с первых минут попаданства.
Что ж, слова были произнесены. Задушат меня прямо сейчас или мы ещё какое-то время поболтаем?
— Но, в прежние времена вы были другим. Более… легкомысленным.
— Tempora mutantur et nos mutamur in illis — Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними.
Мы гуляли по саду. Пели птички и царила полная идиллия.
Мои откровения и слова не меняли ничего. Вчера из меня вытащили почти все, что только возможно. Разница только в том, что вчера я просто тупо отвечал на вопросы и давал показания, пуская слюни. Никаких оценок и собственных рассуждений в такой технике допроса не бывает. Я специально изучил этот вопрос накануне. Так что можем и поболтать, если ей интересно. Я-то точно никуда не тороплюсь.
Нынешняя Императрица была на редкость умна и красива, и одно дело, когда ты смотришь на неё, как на официальный портрет или образ, а другое, когда вот так прогуливаешься и тебе терять больше как бы и нечего. Ну, кроме своей жизни и жизни любимой.
У Марии была бешеная харизма и обаяние. Уверен, что мужчины просто исходят слюной и кое чем ещё, глядя на неё. Впрочем, говорят, что с Благословенной была та же история.
Царица кивнула.
— Михаил Александрович…
Я усмехнулся.
— Можно просто Михаил или Миша. Мы, всё ж таки не чужие люди.
Императрица улыбнулась.
— Это да. Тем более что мы ровесники, не так ли?
Киваю.
— Да, конечно.
Благосклонное:
— Прекрасно. Тогда, когда мы с глазу на глаз, можете обращаться ко мне просто по имени Мария.
— Спасибо, — склоняю голову. — Государыня моя.
Я обозначил её безусловный статус. Она кивнула, принимая.