Иска закатила глаза и зарычала.
- Дятьсур, мы такими темпами никогда не закончим! Папуля вот все быстро выбрал.
Я усмехнулся. Сидеть на диване и наблюдать, как эти трое, оккупировав гостиную семьи Дугар-Нимаевых, пытаются подобрать Арге свадебное платье, которое соответствовало бы притязательному вкусу моего пилота, - отдельное удовольствие. Комедия в лицах и деталях.
- Папуля, - Сур передразнил ее интонацию, - плевать хотел, кто и что думает, ему, главное, что ему красиво. А я так не могу.
- Ты ревнив, - тоном обвинителя заключила Иска.
- Я патриархален. Не мешай мне одевать мою женщину, козюлька.
- Я не козюлька!
- Тогда ребенок, - не сдался Сур, пролистывая платья один за другим.
- Я не ребенок!
Подозреваю, Иска начала сердиться.
- Кончай ее обижать, - заступился за террористку Тим, чем спровоцировал короткую девичью перебежку себе за спину.
- Да! – Она Суру из укрытия еще и язык показала.
- Пристал к ребенку, - пробормотал Тим задумчиво, отвлекшись на очередное творение модельера.
Иска обернулась ко мне и на лице у нее была такая мина кислая. Губа нижняя надулась, брови у переносицы изогнулись – всепоглощающая печаль, не меньше. Я поднял руки и развел их в стороны.
- Конечно, не ребенок уже. Идем обниму.
Иска подозрительно сощурилась, изучая мою мимику, к чему придраться не нашла, хотя подвох, молодец, почуяла, и со всей своей порывистостью бросилась в мои объятия. Я прижал ее к себе, поцеловал темную макушку и улыбнулся:
- Думаешь, маме платье понравится?
- Понравится, - она обиженно посапывала мне в грудь. – Я уверена, что понравится.
- Они тебя очень сильно любят, - прошептал я, пока нейроморф с гибридом сошлись на поле брани по поводу очередного платья. – И расстроить не хотели.
- Но я же не ребенок, - прошипела недовольно она в ответ.