- Ч-ч, ч-ч...
Игра в паровозик. Язык распух и отказывался слушаться. Я попыталась пошевелиться.
- Лежать! - скомандовал Кагараши.
- Мамочка, не шевелись!
- П-ч, п-ч... - спросила я.
- Тебе нельзя.
Врач что-то зашипел. Ребенок погладил меня.
- Кагараши говорит, что тебе еще надо поспать. Я потом все расскажу. Спи.
Тяжело сглотнула. Как узнать, что все реально? И что происходящее не плод предсмертных судорог? Пашка словно почувствовал мое состояние.
- Со мной все хорошо. Помнишь то помещение, назначение которого мы не смогли определить? Так вот - это медблок, и ты сейчас здесь. Сишати обещал, что тебя вылечат совсем. Только поспи.
Я взглянула в серьезные большие глаза своего мальчика и мягко улыбнулась. Он несколько раз моргнул, прогоняя слезы. Я пошевелила рукой, сжала тонкие пальчики и закрыла глаза. Он в безопасности, а это главное. Об остальном думать не хотелось. Я вновь провалилась в небытье.
Второе пробуждение ознаменовалось странным видением. В комнатке царил полумрак. Сквозь приопущенные веки увидела ребенка, свернувшегося калачиком в огромном прозрачном кресле в обнимку с Машей. У ног сынки спал Адольф. Сердце защемило от боли, тоски и страха. Из глаз покатились слезы. Кто-то осторожно стер их с щек. Я взглянула вверх и уперлась в ночные глаза капитана, украшенные темными впалыми синяками усталости. Он нахмурился и что-то прошуршал.
- Что? - хриплым шепотом выдавила я. Сейчас слово вполне получилось. Он осторожно стер еще одну слезинку, скатившуюся из правого глаза. Почему-то там их всегда было больше. Еще меня посетила мысль, что в присутствии этого мужчины я реву уже во второй раз.
- Прости, - прошептал он.
- За что? - чуть менее внятно пошевелила губами я.
Он снова пошелестел нечто длинное и невнятное. Тяжело вздохнула.
- Сишати? - я вздрогнула, услышав своего сына.
- Шишисукэру, - пропел капитан.
- Аноши, шашусэи?
Я с какими-то дикими эмоциями слушала, как мой цветик щебечет на инопланетном.