А, судя по обрывкам воспоминаний, которые оставил мне разрушенный мозг, Русый и эффекты от ягоды поймал более слабые. Да, он стал сильнее, быстрее и безбашеннее. Но он и без того был сильнее, быстрее и безбашеннее меня. А я после ягод даже его, кажется, превзошёл!
В общем, Русый был единственным здоровым элементом в нашем будущем походе. Он мог отогнать зверьё и даже сбить с толку своих сородичей. Он мог помочь мне идти. И даже если я ослепну в процессе, именно Русый мог вывести меня к Алтарному. Поэтому я отложил планы мести. И сменил гнев на милость.
Мы вышли через час. Сначала я должен был убедиться, что могу относительно твёрдо стоять на ногах.
Для еле ковыляющей развалины, которую я из себя представлял, четыре дня — это крайне маленький срок. Даже потеря половины дня могла разрушить весь план. Поэтому я уходил почти налегке. В небольшом мешке на поясе у меня был запас рыбы на три дня, а в самодельной фляге из дерева — запас воды.
Конечно, я понимал, что ночевать мне придётся либо в Пуще, либо в горах — где ночь застанет… Но тут уж что поделать!
Лёха и Серый провожали меня скептическими взглядами. Впереди бежал Русый, разведывая дорогу. А я был сосредоточен на себе…
Я заставлял свои ноги идти, свой позвоночник — держать равновесие, а руки — раздвигать ветви, мешавшие мне. Пробираться через лес оказалось сущей пыткой. Я не мог позволить себе легко приседать и выпрямляться. При каждом движении начинало тошнить. Впрочем, тошнота, зараза такая, и потом ещё долго не отпускала…
И всё же мы шли, у нас получалось — и это меня несказанно радовало. Не радовало меня то, что лес был очень уж широкий… Точнее, не лес — а самые настоящие джунглевые заросли. Они тут ого-го какие вымахали, благодаря реке.
А потом лес закончился. Вот только легче не стало. Нужно было подниматься в гору. И склон тут оказался достаточно крутым, чтобы доставить мне кучу мелких неудобств. Начиная от солнца, бьющего в глаза, и заканчивая тем, что приходилось цепляться за землю руками, чтобы не скатиться вниз.
Русый, гад такой, чувствовал себя нормально даже на склоне. Иногда он оборачивался ко мне и смотрел с укором: мол, давай, двуногий, а ну-ка шевели ходулями! Похоже, никак не понимал, что я скоро копыта из-за его ягод откину…
Когда мы, наконец, выбрались на плато между двумя вершинами, меня шатало без всякого ветра. А когда налетал ветерок — шатало вдвойне сильнее. Я устало плюхнулся на ближайший валун и принялся активно отдыхать.
Первым делом сжевал три солёных рыбины. Жевал без аппетита, через силу. Каждый проглоченный кусок был победой. Каждый глоток воды — неземным счастьем. А то, что удалось ещё и рвотные позывы сдержать — так это я вообще считал подарком небес.
Дальнейший путь в этот день был моей лебединой песней… Я шёл, но еле переставлял ноги. Я дышал, но одышка была такая, как будто паровоз пыхтел. Я видел, но при этом мало что воспринимал. Я смотрел практически в вечность!.. В ту самую, которая у нормальных людей лишь после смерти наступает. А у меня, блин — ещё при жизни…
Будучи одной ногой в могиле, я едва удерживал себя от того, чтобы плюхнуть туда и вторую ногу. И помогало мне в этом осознание, что смерть станет не избавлением, а моим личным жабско-жадным адом. Ну то есть, после воскрешения мне придётся отвалить ещё целую кучу баллов за излечение.
В общем, так и шёл, как сомнамбула, уже не соображая, что со мной, где я, и что вокруг происходит. Только в одном месте я немного очнулся — когда в ноздри шибанул запах разложения и гнили. Где-то рядом кто-то сдох и жутко вонял…
И тут я невольно стал шевелить ногами чуть бодрее. Лишь бы побыстрее миновать вонючий участок и снова вдохнуть чистый горный воздух. Правда, на этом, фактически, мои силы в тот день и закончились…
Я кое-как прошёл ещё полчаса. А потом понял, что больше не сделаю ни шагу. И это несмотря на то, что солнце ещё только клонилось к горизонту. А значит, идти можно было, как минимум, пару часов.
Первые минут двадцать я просто сидел и дышал, пытаясь прийти в норму. А ведь нужно было ещё как-то заставить себя найти дрова для костра!..
Но поскольку я был столь хорош, что почти труп — то костёр разводил долго и нудно. Пламя загорелось лишь с третьей попытки. Впрочем, по этому поводу я расстраиваться не стал. Ведь мне и так повезло — я же всё-таки нашёл дрова!
К сожалению, с деревьями на горном плато было грустно и печально. И только небольшая рощица карликовых грибочков, некоторые из которых успели сдохнуть и засохнуть, спасла мою ночь.
ebooksa