Она и правда возвращается быстро. На ней красивые синие брюки, модная майка с принтом и пиджак. Подчеркивает фигуру, притягивает взгляд к животу, который, кажется, опять немного подрос.
– Толкается? – Кладу ладонь, когда она приближается.
– Чаще спит, – сияет улыбкой. – Но почувствует тебя и скоро проснется.
Непривычно прикасаться к женщине и знать, что внутри нее твой ребенок. Который чувствует, слышит, понимает, что ты делаешь.
– Хорошо, что момент с поцелуями она пропустила. Для нее рановато.
Хмурюсь.
Н-да…
– Что-то не так? – волнуется Натали и тоже кладет руку на живот.
– Да вот, подумал, что будет, когда мы начнем практиковать не одни поцелуи.
Медленный выдох заставляет меня улыбнуться. Думает, значит, об этом. Не один только я.
– Ну что ж, Машенька, – бормочу, поглаживая ее, – будем с тобой договариваться.
Заправив за ухо прядь волос, Натали начинает суетиться: щелкает чайником, достает чашки, продукты из холодильника.
– Мы же не сильно опаздываем? – спрашивает она, обернувшись.
– Даже если и так, кто может нас упрекнуть?
Улыбается. Отворачивается к столешнице, ее рука застывает над банкой с чаем. Я даю себе слово продержаться дольше Егора. И облегченно выдыхаю, когда она выбирает сок. Надо будет еще пару баночек привезти, чтобы у нее всегда был правильный выбор.
– Тебе могу предложить или чай в пакетиках, или растворимый кофе, – предлагает она.
– То есть или отраву, или яд, – усмехаюсь. – Давай лучше сок.
Она ставит в микроволновку пончики, и вскоре кухню наполняет изумительный запах. Я стараюсь не особо наглеть. Получается слабо: они с мясом и вкусные, а еще я не ужинал.
– Ты вообще отдыхала? – интересуюсь у нее, поглощая пончик один за другим.
– С тех пор, как я вышла к тебе на работу, у меня ощущение, что я в отпуске и только и делаю, что отдыхаю.