Конечно, во сне мало кто может догадаться, что это всего лишь сон, но сейчас то, что Ира так четко угадывает, мне кажется чуточку несправедливым. Наверное, потому, что, даже проснувшись, я еще долго была с ощущением, что это реальность. У меня даже сердце бешено билось, искусанные губы горели, а еще… Несмотря на то, что я проснулась и все осознала, желание так просто не отпускало. Как будто Лука действительно приходил, раздразнил меня и оставил в самый неподходящий момент!
Не скажу, что я девочка из монастыря и такие ощущения у меня были впервые. Но чтобы накрыло так сильно… И чтобы так долго не отпускало тихое сожаление… Так действительно не было. А еще чем дольше я лежала, обнимая кота, тем грустнее мне становилось.
Вот что значит вздремнуть днем. Иногда такое приснится, что потом не отмашешься. Хорошо, что Ира заехала после работы и вытянула меня на прогулку.
– Были еще нестыковки, – продолжает анализ она. – Когда он прижал тебя к стене и прижался сам. Твое подсознание просто ухватилось за незавершенное событие и воспроизвело все так, как ты с ним уже пробовала. А на деле… Не знаю, может, я, конечно, расстрою тебя, но вряд ли вам эта поза светит в ближайшие месяцы.
– Нам с ним вообще никакая поза не светит, – убежденно говорю я. – Все дело в йогуртах. Я съела их слишком много. Но они такие вкусные, что нельзя было удержаться. Хорошо, что закончились. А то вдруг бы снова такое приснилось?
– Да уж, – подмигивает она, – не сон, а сплошное мучение. Кстати, я вот пью на ночь кефир, и мне давно ничего такого не снится. Надо попробовать с йогуртами. А то и живу, и сплю как-то скучно!
– Смейся-смейся. Ты просто не представляешь себе мои ощущения, когда в такой момент… Он просто берет и уходит. Серьезно. Можешь себе такое представить?
– Ярче, чем ты полагаешь, – кивает она. – У тебя это произошло во сне, а у меня бывало в реальности.
Мы смеемся.
Долго и с удовольствием. Кое-кто из прогуливающихся по скверу оглядывается – и пусть. У нас обеих хорошее настроение.
– Трудно это – поговорить начистоту со своим подсознанием, – резюмирует Ира. – Но полезно. Розы вместо шариков, то, что он их забрал… На самом деле ты знаешь, что Лука бы так точно не сделал. Это просто твои страхи, Наташ.
– Тебя послушать, так я собрала неплохую коллекцию для любого психолога. Хоть бери да записывайся.
– Мне кажется, у любого психолога своя коллекция ничуть не беднее твоей или моей. Просто, в отличие от нас, он умеет с ней обращаться.
Заметив, что я задумалась, Ира приподнимает внушительный пакет, с которым все это время прогуливается.
– Ничего. У нас свои методы терапии.
Пакет весело булькает, подтверждая ее слова.
– Это я вместо обеда сходила на свидание, – поясняет Ира, когда, покончив с мороженым, мы неторопливо направляемся к моему дому.
– Результативно, – говорю я, с уважением взглянув на ее весьма тяжелый пакет.
– О да. Мы договорились прогуляться по парку: у меня после твоих пирожков стало поскрипывать кресло. Он мне звонит перед встречей и говорит: «У меня виноград, у меня виноград! Принести? Его много!» Ну я соглашаюсь. А когда он вручает мне два тяжеленных пакета, выясняется, что на самом деле он говорил: «У меня вино гуд, у меня вино гуд». Кто ж знал, что я попала на гнусавого полиглота?
– Надеюсь, пакеты он отдал после встречи, а не во время?