– Сего мало.
В этот момент двери в кабинет отворились, и без стука и предупреждения в него вошел незнакомый человек низкого роста с большим животом. От чего пуговицы на его камзоле в сем месте не сходились и пребывали расстегнутыми.
Соколов и Цицианов с недоумением посмотрела на незнакомца.
– Господа Соколов и Цицианов? Не так ли? – сам спросил толстяк. – Я статский советник Светин Михайла Федорович. Прибыл из Петербурга по поручению Сената для ревизии вашей следственной группы.
Чиновники сильно удивились, услышав это. Они ждали такой пакости, как приезд ревизора, но не так скоро.
– А по чьему приказу вы станете нас ревизовать? – возмутился Цицианов. – Мы здесь по повелению матушки-императрицы следствие ведем.
– Я уже сказал, что я здесь по поручению Сената, господа. Вы видно не дослышали?
– Мы все дослышали, господин статский советник. Но тогда какой смысл вообще вести это следствие? – спросил Соколов. – Мы начали дело не по собственному почину, а по повелению свыше. И до сих пор окоромя палок в колеса никакой помощи не имеем. Как же вести сие дело? Доступ к документам для нас закрыли, заарестованных нами людишек выпустили, кляузы на нас пишут. Дак закрывайте дело сие, ежели вам справедливости торжество не требуется. И хватит нас мытарить. То кляуза, то ревизор. Сколько можно?
– Да вы так не кипятитесь так, господин Соколов. Я ваш гнев хорошо понимаю. Но кляуза про дела ваши дошла до Сената. Там после того внимательно изучили присланный вами отчет, и выяснилось, что в нем нет правды, но есть злобный навет на помещицу Дарью Салтыкову. А сие уже не следствие, но подлог. А подлог есть преступление по законам империи. Вам ли сие не знать?
– Навет? Подлог? – вскричал Цицианов. – Может еще против нас дело стоит завести, а не против душегубицы Салтыковой?
– Нам присланы документы, из коих следует, что ваши следственные заключения не верны, господин Цицианов. Вот сами изволите видеть. Донос от года 1757-го врача полиции господина Телегина об убийстве крепостной служанки помещицы Салтыковой Аксиньи Григорьевой вами поднят, но не доказан. Нам донесли, что никто из ваших свидетелей не видел, что именно помещица Салтыкова нанесла те побои и увечья крепостной бабе. А Телегин констатировал смерть от побоев, но он не может сказать, кто те побои нанес. А вы в сей смерти крепостной бабы помещицу Салтыкову прямо обвиняете.
– Но вы не станете отрицать факта, что имело место смертоубийство, господин статский советник?
– Не стану. Но помещица Салтыкова здесь в чем виновата?
– Но ежели она не виновата лично, – возмутился Цицианов, – то почему убийц крепостной девки своей наказать не пожелала? Не потому ли, что по её приказу то было свершено, даже если не она собственноручно крепостную женку убила?
– Может и так, а может, и нет. Все сие тщательной проверки требует, господа. Но что за доказательства у вас? Может и вы получили крупную взятку за подлог истинных фактов? А по крепостной Ирине Алексеевой у вас вообще здесь какая-то несуразица получается. И в доносе на вас это сказано. Выходит, что крепостная умерла вовсе не по вине помещицы Дарьи Салтыковой. А по вине Романа Воекова и Василия Антонова, холопей её. Это они уморили крестьянку до смерти. И с них нужно снимать показания и писать опросные листы. А вы в том помещицу обвиняете? Может, вам и само устройство империи нашей не нравится? Может, вы оное изменить желаете?
Статский советник Светин Михайла Федорович усмехнулся. Пусть подумают эти ищейки с кем связались!
– Мы на государственные устои империи Российской не посягаем, господин статский советник! Я не позволю!
Светин продолжил:
– Такоже доносят на вас, что помещица Салтыкова дала согласие, чтобы вы могли допрашивать дворню. Но вами того не сделано. Вы стали хватать дворовых на улице и тащить их в застенок, дабы получить незаконные признания. Разве сие не так, господа?
– В доносе все поставлено с ног на голову! – ответил чиновнику Цицианов. – Но ежели Воеков и Антонов были виновны, то отчего Салтыкова наказать их не захотела? Ей сие было сделать куда как легко. Они ведь также её крепостные. Что скажете на сие, господин ревизор?
ebooksa