– Да кто его там разберет? Может и правда, а может и нет. Дело темное и нам до него касательства лучше не иметь. Так оно спокойнее.
– Но еще спокойнее будет, ежели мы от Соколова избавимся, Федор Петрович.
– Сие сделать непросто. Да и нужно ли?
– Что ты говоришь? Конечно, нужно. Сам знаешь что…
– Ты, Иван Александрович, как хочешь, но я больше рисковать не желаю. И документы у Соколова я забрал по Тютчеву. И у священника я был. Я по башке его ударил. И его шпагой священника заколол. Пусть бог отпустит мне этот грех. Не заради себя старался. А ты? Ты в случае чего в стороне думаешь остаться?
– Но не могу же я сие сам делать, Федор Петрович. А имение мы поделим. Я уже и документы стал готовить. И чин я для тебя очередной истребую.
– Все документы у священника я сжег.
– Нам за то Хвощинский заплатил две тысячи рублей серебром.
– Но скажи мне, Иван Александрович, почему ты Соколова не схватил? Я ведь все сделал как надобно. По башке его огрел. С бродягой его к трактиру доставил. Бродягу убил и в канаву бросил. А сверху Соколова положил с его шпажонкой кровью измазанной. Он там тепленький был.
– Дак мы думали, что он сам признается. Честный ведь человек. Но он ни в какую. В доме священника не был и того самого николи не видал. Что тут сделаешь, Федор Петрович. Свидетелей-то нет! Как прижать его? Не могу же я сказать, что ты сам все видел. Тогда тебя приплести нужно.
– Не иначе Цицианов про все упредил мерзавца. Ты прав, не стоит нам с огнем играть, Иван Александрович. Противу нас ведь нет ничего. А если станем слишком активны, то и нас заподозрить могут. Не стоит нам Соколова более трогать.
– Дак кабы знал, где упадешь, соломки бы подстелил. Иванцов, собачий сын, из Петербурга сенатским секретарем вернулся. Говорят самой императрицей обласкан! Молодехонек, а скачет-то как? Этак он и меня в мои годы обскачет.
– А ты знаешь, сударь, что салтыковское-то дело политикой высокой попахивает? Тут тебе не простое взяточничество и холопей убийство. Кому вообще холопишки надобны? Ты сам покумекай. Вчерась майор Гаврилов своего крепостного по пьяному делу палкой забил до смерти. И что Гаврилов такоже в узилище за то сидит? Ничуть не бывало. С неделю назад я дело увозил для хранения архивного по помещику Федяшеву. Тот с девками молодыми баловал в своем имении. И одного мужика, что за невесту свою вступился, палками велел по пяткам лупить. И от того мужик помер. И чего было за сие Федяшеву? Снова ничего. И таких дел хош сто, хош двести найти можно.
– Оно так. Но в политику лезть не стоит.
– Вот и отрешимся от дела то. Я денежки заберу и затаюсь немного.
– Как затаишься? – не понял начальник канцелярии.
– Больным скажусь. А ты, Иван Александрович то подтвердишь.
– Время ли, Федор Петрович?
– Самое время, Иван Александрович…
4
ebooksa