В такой обстановке они общались без чинов и всякому кто увидел бы сие со стороны, стало бы понятно, что эти люди весьма дружны между собой.
– Глебов под судом, господа. И сие весьма опасно. Мы должны подумать о том, – проговорил Вельяминов-Зернов.
– Под судом, но всего только за взятки. Про то, чего мы все боимся, никто и ничего не знает. И Глебов об том не полусловом не обмолвится, – ответил Хвощинский. – А так что ему будет? Сильно не накажут. От должности его уже отстранили. Станет как помещик свой век доживать. Средства у него имеются.
– Это понятно, но нам нужен документ! Дарья должна выдать его нам. Я говорил ей про то, – не унимался Вельяминов-Зернов. – Но она уперлась. Говорит, что сей документ токмо она сберечь может.
– Оно и понятно. Сие державный политик, господа. Не простое убийство нескольких холопов.
– Так вы думаете, что императрица уже в курсе того, господа? – спросил Молчанов. – Или дело это только как уголовное?
– Думаю, что ей не сказали. Да и мало там кто знает про него. Такие карты на стол никто не выкладывает без нужды крайней. Так, что все пока в порядке и выбивать пыль из дела сего не следует. Пусть себе все идет как идет.
– Но Соколову дали право на повальный обыск! – вскричал Молчанов.
– Думаешь, Дарья, документ у себя в дому хранит? – возразил Хвощинский. – Нет. Там уже Сабуров сколь дней копается. Такое прячут в дальние тайники. В такие дальние, что и сами хозяева про них иногда забывают. Отсюда ничего нам не грозит. Да и Соколов ищет доказательств виновности Дарьи в убийствах холопов своих. Он о политике вообще даже не думает. Дело как уголовное расследуется.
–Оно так, – согласился Молчанов. – Одно дело уголовное разбирательство иное политическое. Однако, господа, нам с вами пристальное внимание тому делу уделять стоит. Ни одной мелочи не упускать. Сенатор Сабуров день и ночь салтыковские бумаги перебирает. А вдруг да какую ниточку обнаружит?
–Знаем, – ответил Хвощинский, – и у меня в её доме есть свои глаза и уши, Андрей Иванович. Не только у тебя. Но токмо ищет Сабуров не политические документы.
–Отчего ты так в этом уверен, сударь Дмитрий? Мне доложили, что он бумаги со всем тщанием прочитывает и еще Иванцова посадил за сие дело. А Иванцов с Соколовым работает.
– Сабурову нужна не политика, но тайники, где Салтыковские сокровища запрятаны. Говаривают есть у Дарьи такие в имении Троицкое и здесь на Москве в подвалах дома её.
–Выдумки все сие пустые, господа, – возразил Вельяминов-Зернов. – Пустые байки для мужичья. Да и том ли мы собрались говорить?
– Мы собрались, сударь, дабы решить, что нам грозит и чего нам бояться, – сказал Хвощинский. – И Соколов вышел на священника Кирилова. А Кирилов всегда был слабым звеном!
– Но с ним все хорошо разрешилось. Все документы, что в доме были у священника Кирилова, уничтожены.
– Все ли? – спросил Хвощинский. – Отчего такой важный документ как проект конституции оказался у Кирилова?
– Он сделал для себя список, хотя права не имел на это. И клятву давал, что сего делать не станет. Но Список его ныне в камине сгорел. Один пепел остался. Теперь никто про тайный проект наш не узнает.
– Но он нам может понадобиться самим, – сказал Хвощинский. – Стоит действовать нашим из Петербурга. Пока ситуация сие позволяет.
– То не нам решать, – произнес Молчанов. – Есть люди и повыше нас. И главное манифест. Манифест, а не проект конституции. Манифест ведь подлинный и сами знаете какую опасность он таит. Там подпись самого свергнутого императора.
ebooksa