Унтер бросился исполнять приказ своего офицера. И через минут десять солдаты прикатили небольшое устаревшее орудие и наскоро его зарядили. Мирович поднял шпагу и скомандовал:
– Огонь!
Двери разлетелись в щепки, и поручик первым ворвался внутрь. На его пути стал солдат, и он ткнул его живот шпагой.
– За мной! Освободим царя нашего!
Солдаты бросились за ним. Мирович подумал – как легко все получается. Сейчас он будет в камере Ивана Антоновича, и они вместе отправятся в Зимний дворец. Вот там и начнется самое главное….
***
Чекин услышал шум и посмотрел на Власьева.
– Началось, кажись! Вот то самое про что нас с тобой и предупреждали.
Власьев перекрестился и потрогал рукой эфес свой шпаги.
– Думаешь, за Иваном пришли?
– Дак ты крики с улицы послушай и пальбу. Чего спрашивать. Идем в камеру узника нашего.
Чекин схватил треуголку и одел на голову.
– Убить императора? – остановил его Власьев. – Не больно то мне сие мило.
– Но у нас приказ! Ты что ополоумел?
– Дак матушки Елизаветы уже и на свете то нет. Какой приказ?
– Мы нового не получали, а сие значит, что старый приказ для нас с тобой закон! – вскричал Чекин. – Слышь? Они уже пушку тянут и вскоре здесь окажутся.
– А ежели нам в сие дело попросту не вмешиваться? – предложил Власьев. – Мало ли что там у них получится.
– Ты говоришь недозволенное. Сие измена!
– Измена, измена! – проворчал Власьев. – Но и свои руки марать не охота.
– Ты давал присягу и приказ сполнить доложон!