– Хорошо! Сядьте, господин прокурор! Сядьте и не кричите, друг и патриот отечества. У меня еще имеется что сказать. У нас имеются документы про то, что крепостные слуги помещицы Дарьи Салтыковой братья Василий и Иван Шавкуновы, Кузьма Тархнохин, Семен Некрасов, да Антип Угрюмов в месяце марте, третьего дня, лета 1762-го донесли до сведения полиции в Москве, о бесчинствах барыни своей. Ведомо ли про то вам, господин прокурор?
– Тогда сие дело было расследовано со всем тщанием. Мой долг был выполнен.
– Актуарис Сыскного приказа Иван Пафнутьев велел тогда холопов-жалобщиков схватить и вызнать причину по коей они на Москве находятся! Он же барыне повелел их выдать. А тот Пафнутьев ваш человек, не так ли?
– Он служит в моем ведомстве и все! А человек он не мой, но государственный. И тогда он действовал согласно закону. Холопы те в бегах находились и закон про розыск беглых подпадали.
– Не стоит играть словами, господин Хвощинский. Не стоит. Те жалобщики в вашем ведомстве и в ведомстве полиции выслушаны не были. Вы то дело прекратили. И, могу предположить, что сделали вы сие не совсем бескорыстно. И вот я лично, проводя дознание, сумел допросить полицейского урядника Пафнутьева. А сей урядник оказался родным братом акутариса Пафнутьева. И доподлинно нам известно, что братья были не в дружбе. Урядник даже обещал раскрыть какие-то тайны своего брата? Он так и сказал, что раскроет его мерзости.
– И что за выводы вы из сего заявления пьянчуги сделали??
–Он может, и пьянчуга но видел кое-что и мне про то сообщил. А когда он сие видел, то состоял урядником 1-ой полицейской команды. А ваш соглядатай в Разбойном приказе, где я урядника нашел, по имени Родька все вам донес о нашей встрече с Пафнутьевым. И после сего урядник Пафнутьев был найден мертвым у трактира. Не кажется ли вам сие странным, господин прокурор?
–Так вы, господин надворный советник, обвиняете меня в убийстве?
–Нет. Пока я вас не обвиняю ни в чем. Я только спросил, не кажется ли вам сие странным?
–Нет. Урядник Пафнутьев много пил. А мало ли чего пьянице может померещиться. С братом своим он действительно много сорился. И я знаю из-за чего. Актуарис Пафнутьев успеха в жизни добился. Служит верно. Женился выгодно. Имение у него исправное. А у его старшего брата ничего нет. Вот он и завидует младшему. Такое случается часто.
– Но у меня есть сведения, что за всем этим стоите вы. Ниточка от актуариса тянется к вам.
– Что за ерунда, князь!
– А от вас ниточка тянется к секретарю Тайной конторы Ярову! И за все сие Салтыкова делала приношения, про что имеются записи в книге её эконома.
– То все доказательств требует. И разбираться вам с тем не един год!
– Это мы еще посмотрим. А и в деле злоумышления на жизнь капитана Тютчева отчего вами никакого разбирательства законного сделано не было?
– Все что надобно было сделано, господин Цицианов. Но следствие выявило полную невиновность в том Дарьи Николаевны. Никакой вины госпожи Салтыковой нет. А Тютчев ваш кляузник и клеветник известный.
– Значит, говорить не станете?
– Значит, сие то, что мы готовы принести клятву на Священном Писании в полной нашей невиновности! Я и все мои чиновники, что к сему делу касательство имеют!
Цицианов знал о возможности приведении чиновников к такой клятве. Она имела законную силу в империи Российской. И он не сомневался, в том, что все они поклянутся и не убоятся гнева божьего.
– Для вас клятву солживить, очевидно, дело обычное, господин Хвощинский. Но мы с господином Соколовым во всем разберемся и до всего докопаемся.
ebooksa