– За помощью. Но чудно как-то, что ты сам согласился. Я бы хотел знать, отчего так?
– А оттого, что мне письмецо прислали одно. И в нем сказано было, что ежели коллежский секретарь Соколов придет ко мне за помощью, то сию помощь ему оказать надлежит. И за то мне было уплачено 10 000 рублей серебром. И я те денежки отработать обязан.
– Кем уплачено? – искренне удивился Соколов.
– А кто его знает, Степан Елисеевич. Но главное, что этот кто-то заинтересован тебе помочь. И денежки те мне доставили в точности. Все 10 тысяч.
– Что за притча! А письмецо можешь ли показать мне?
– Нет, – показал головой Тютчев. – Мне приказали его сжечь, и то я исполнил. Да и разве тебе мало моего слова, Степан Елисеевич?
– Слова мне твоего, Николай Андреевич, довольно, но по почерку можно было бы определить, кто писал его.
– Дак ты об деле слушать будешь или нет?
– Что за вопрос? Конечно, стану слушать о деле.
– Я уже говорил тебе как-то, что в году 1762-ом был я назначен для поездки по казенной надобности в Тамбов.
– Был такой разговор, Николай Андреевич. Но тогда ты рассказал мне не столь много.
– Теперь все обскажу в точности. Я собирался в путь-дорогу. Ничего плохого от той поездки я для себя не ждал. Но мои холопы вызнали на рынке, что салтыковские гайдуки готовят засаду по моему пути. И я от того всполошился. Дарью-то я знаю хорошо. Она ежели, что себе в голову втемяшила, то будь уверен – сделает.
– Это я уже знаю. Но нападать-то они на тебя не стали, Николай Андреевич?
– Нет, не стали.
– Тогда что же я могу из этого дела извлечь? Нападения нет и дела нет. Ты же жалобы сам не подавал. А мало ли чего холопы на рынке болтают? Их баек к делу не пришьешь.
– Это так. Холопы многое могут наговорить, Степан Елисеевич. Но есть «подметное письмо» без подписи. И в нем доносят некие люди, что готовится покушение на капитана Тютчева с целью его убийства. И сказано там, что барыня Салтыкова приказала холопам своим то злодейство совершить и они стали готовить засаду.
– А это уже кое-что! И где это письмо? – спросил Соколов.
– В архиве у надворного советника Петра Михайловского. Он все сие дома хранит в своем кабинете. Ибо сам это следствие вел тогда.
– Час от часу не легче. Да как я смогу достать письмо в его архиве? Сам Михайловский мне ничего не отдаст.
– Да ты погоди, Степан Елисеевич. Я ведь не договорил еще. Оно было в архиве Михайловского, пока его оттуда не выкрали и не доставили сюда. И с тех пор сей документ у меня в доме хранится в надежном месте. Хотя сам Михайловский, очевидно, о том и не догадывается.
ebooksa