Исход

— Да. Общие потери убитыми и ранеными они понесли около ста человек, то есть треть своего отряда и вроде как все что могли они сделали, чем и отговорятся в свое оправдание.

— Логично, — согласился Алексей. — Еще пара таких неудач и возникает риск, что уже мы перейдем в наступление и добьем их, это для них станет несмываемым позором, что лучше уж так.

— Верно.

Все так и вышло. Помещики сторожили беглецов не давая им уйти и занять более выгодную позицию, что находилась всего в одном дневном переходе.

Все что мог сделать Алексей это немного изменить конфигурацию лагеря, усилив одну сторону и ослабив другую делая ее более привлекательной для атаки ну и вроде как концентрируя там большую часть защитников, что он собственно и сделал. То есть ужав лагерь по площади, поставил фактически двойную стену с севера и приготовив сюрприз на юге.

28

В ушах Малюты Скуратова при въезде в Великий Новгород все еще звучал гневный голос царя: «Принеси мне головы этих поганых вероотступников! А не принесешь, то и сам с головой расстанешься!»

Глава опричного приказа редко когда видел Ивана Четвертого таким… грозным, да гневлив, но все же не позволял себе так откровенно выражать свои чувства, как-то сдерживался, бурлил словно котелок на сильном огне, но не выплескивал из себя… содержимое, а тут прямо извержение, такое, что еще немного и сметет вообще всех кто попадет под горячую руку.

Царя, несмотря на буйный нрав и жестокость к врагам отличался изрядной набожностью, опять же о всех врагах коих повелел казнить молился, поминая каждое имя… можно было понять. Ведь подобное происшествие в его царстве бросало на него тень, как на правителя, ведь его подданные не просто перешли в какую-то другую христианскую конфессию или секту на худой конец вроде все тех же приснопамятных жидовствующих, а вернулись к язычеству, это фигурально выражаясь даже не пощечина, а смачный плевок в лицо. Все это накладывалось на начавшуюся информационную кампанию против Москвы в Европе с подачи спевшихся друг с другом польского короля и английской королевы дабы остановить и без того жиденький приток различных специалистов в первую очередь оружейников и строителей в Россию.

В общем если не решить быстро проблему, то могли пострадать и совершенно непричастные люди, что хуже для ближников царя, они и пострадают, а потому Скуратов намеревался дабы затушить царский гнев и не расстаться с собственной головой, выполнить порученное задание со всем тщанием… как умел.

Новгородцы только вздрогнули, когда узнали, кто приехал проводить дознание — царский палач, от которого многие натерпелись еще в его предыдущий визит вместе с царем. Многие, словно опомнившись, попытались в последний момент сбежать из города, но поздно, Новгород окружили разъезды из опричников, что словно стаи бродячих псов сновали по дорогам и хватали всех, кто попадался им на глаза.

Действовала простая формула: «бежал — виновен», так что пыточных дел мастеру изрядно прибавилось работы в подземельях новгородского кремля. Ну а много ли надо, чтобы простой человек оговорил себя, лишь бы только прекратить мучения? Тут не только себя оговоришь, но и соседей.

А ведь еще доносы шли сплошным потоком. Как водится в такие моменты не самые духовно возвышенные и чистые люди чужими руками расправлялись со своими врагами… Так что сотни людей оказались в застенках.

— Рассказывай, — вольготно развалившись в кресле, вальяжно, но с угрозой потребовал Малюта от архимандрита Александра, коему даже не предложил присесть.

Как и всякий незначительный человек волей случая вознесенный на самый верх он упивался полученной властью и всячески ее демонстрировал окружающим, глумясь над теми, кто еще недавно был несравненно выше его по положению. Более того, всяческими способами старался эту власть приумножить. А что этому может поспособствовать лучше, чем стать родичем царя? Скуратов задумал отдать свою дальнюю родственницу Марфу Собакину в жены Ивана Четвертого, а собственную дочь за двоюродного брата царя Ивана Глинского.

Так что ради того, чтобы породниться с царским родом он был готов решительно все, хоть всех новгородцев прирезать поголовно собственной рукой, а сам город сжечь дотла.

— Стало быть укрыл у себя сынка семейки бунтовщиков⁈ — вскричал Скуратов, выслушав историю Елисея в изложении настоятеля Свято-Юрьевского монастыря. — Признавайся собака, с какой целью укрывал?!!

— Только из христианского милосердия и сострадания…

— А мне мнится, что вы собаки долгогривые измену измыслили! Притвориться решили, что верны царю, а сами бунтовщиков укрывали и готовились предать при первом же возможном случае! Кому продался пес?!! Ляхам⁈ Свеям?!!

— Что ты…