– Нормально.
– Пойдем завтракать? Я сготовила блинчики.
Смотрю на маму с удивлением. Она «сготовила блинчики»? Сама? Мама будто слышит мои мысли. Тихонько смеется.
– Под руководством бабушки, естественно.
Ее смех выходит каким-то нервным. И тогда я понимаю, сколько же они натерпелись со мной. Мама пытается справиться со стрессом, используя «метод мушкетеров» – смех.
Я растягиваю губы в подобие улыбки, чтобы успокоить маму и показать, что со мной все хорошо.
Сижу на кухне и пытаюсь проглотить каменный блинчик. Мама с бабушкой сидят напротив и наблюдают за мной. От их внимания мне становится совсем плохо…
– Вкусно? – спрашивает мама.
– Да, очень, – проглатываю я твердый комок, который неприятно царапает горло. Бабушка дала маме излишнюю самостоятельность в процессе готовки.
Они не говорят о том, что случилось. А я сижу как на иголках, в неприятном ожидании. Когда же они начнут меня пилить? Но этого так и не происходит. Я думаю о том, как они обсуждали это между собой. И наверняка заявили в полицию. И как мне придется туда тащиться и все объяснять стражам порядка. А они быстро раскроют мое вранье…
А выдавать Стаса Шутова я не собираюсь.
Стас Шутов.
Я замечаю вдалеке, на вешалке, знакомый пиджак… В кровь выбрасывается адреналин. Сердце бешено стучит, а легкие с удвоенной силой качают воздух. Я шумно втягиваю его. Меня захлестывает волна ненависти и отвращения.
То, что сделал он… Этого не может сделать человек. Монстр. Чудовище. ОНО. ОНО еще там, на свободе. Безнаказанно расхаживает по улице и думает, что ему все сходит с рук. Я не допущу этого. ОНО заслуживает смерти.
У меня внутри будто копошится клубок из ядовитых змей. Это чувство новое для меня.
– Откуда этот пиджак? – спрашиваю я. Не узнаю свой голос, он какой-то хриплый и жалкий.
– Он был на тебе в тот день, когда это произошло. Мы оставили его, подумали, может, он как-то связан с…
Что-то рвется из груди, щекочет горло. И в ту же секунду я взрываюсь диким истерическим смехом. Родные удивленно смотрят на меня. Я хочу им сказать: «Вы что, не понимаете? Это же так смешно… Он проделал все это со мной… Он таскал меня за волосы, он жег меня, а потом… Надел на меня свой пиджак, зачем? Чтобы я не замерзла? Какой же он заботливый и нежный…»
Я смеюсь и смеюсь. Уже болят мышцы живота, я задыхаюсь и начинаю икать. Наконец приступ смеха проходит. Я встаю со стула.
– Все в порядке, – небрежно машу я рукой. – Это Ромин пиджак, он дал мне его сразу после выпускного.