– Итак, прежде всего я хочу сказать спасибо всем. Молодые и крепкие люди, готовые отдать жизнь за общину, всегда нам пригодятся… Мы уважаем вашу смелость и ценим вашу жертвенность. Нельзя недооценить вас – даже тех, кто не преуспел, – Влад помолчал, пытливо вглядываясь в их разгоряченные, взволнованные лица. – Все проявили себя – каждый справился с навью. Валентин…
Валя сделал шаг вперед, раздраженно ковырнув носом ботинка дерн.
– …Справился неплохо, – сказал Влад тоном, каким обычно посылают к черту, – но работа в одиночку – не для стражи. Ты свободен. Если захочешь попробовать в следующем году, поучись держать себя в руках и видеть кого-то, кроме себя и противника.
Валька не изменился в лице – только дернул углом рта и быстро пошел к выходу. Он ничего не сказал и ни разу не оглянулся.
– Олег, – продолжил Влад, и Кае не надо было поворачивать голову, чтобы почувствовать, как Олег затрепетал от волнения, – ты долго думал. В реальности, без нашей защиты, у тебя не будет возможности выбирать и прикидывать по два часа. За этими стенами у тебя всего один вариант. Действуешь быстро – или тебя убивают.
Несмотря на Андрея, ждущего в лазарете, Влад начал увлекаться. Кая заметила, как Фатима украдкой зевнула, перебрасывая длинные черные волосы со спины на грудь. За стенами она не бывала.
– Михаил… утрата бдительности за стенами могла стоить тебе жизни.
Михаил шумно вздохнул. Видимо, с трудом сдерживался, чтобы не сказать, что и это испытание могло стоить ему жизни.
– Вот, собственно, и все. Все могут идти.
– А я? – Кая проклинала себя за то, что не сдержалась, но не могла молчать. Ее руки дрожали, и она чувствовала, как черные капли навьей крови на шее начинают подсыхать, стягивая кожу.
Она заметила, что некоторые из сидящих на скамейках заулыбались, но ей было все равно. Кая держала голову высоко, хотя больше всего на свете хотелось лечь – хоть бы и прямо здесь, в траве.
– Вы ничего не сказали про меня.
Влад развел руками:
– Что тут говорить? Все очевидно. Ты и Михаил – прошли, Олег – нет. Михаил, постарайся не спотыкаться там, снаружи… Там этого не прощают. А теперь я, с вашего позволения, все-таки пойду. Меня ждет сын, – Влад кивнул соседям по скамейке и пошел к выходу. Фатима семенила рядом; как и он, она больше не смотрела на ребят.
Михаил хлопнул Каю по спине:
– Поздравляю. Ты – молоток, хоть и девчонка. Если нас определят в одну группу, обещаю, что буду прикрывать твой зад, – Михаил насмешливо подмигнул. Он быстро оправился от недавнего происшествия. Услышав, что его берут в стражу, Михаил, похоже, перестал злиться из-за того, что чуть было не расстался с жизнью.
Олег все еще топтался на месте. Его губы обиженно дрожали, но все же после недолгих колебаний он подошел к Кае и Михаилу:
– Поздравляю. Победа… была честная. И… Михаил, извини. Я хотел помочь, просто я… не ожидал.
– Ой, иди ты, – отмахнулся Михаил, впрочем, довольно беззлобно, – шел бы ты лучше домой, пока я тебе не врезал… Я сейчас добрый, поэтому дам совет: не показывайся мне лишний раз на глаза. Усек?
Олег кивнул. Губы у него дрожали сильнее прежнего, и Кая поняла, что он потрясен даже не тем, что провалил испытание, а тем, что так сплоховал. Вслед за немногочисленными зрителями Олег покинул стрельбище. Теперь здесь оставались только Кая, Михаил да дядя Коля с Ваней.