Нечто из Рютте

Волков смотрел на него, улыбаясь. «Ты летел сюда, жирняк, всю ночь из-за торговли на сто талеров – значит, для тебя это хорошая торговля», – подумал солдат и произнес:

– Ну что ж, не будем тянуть. Пойдемте в конюшню, у меня есть хороший конь.

Они пришли к лошадям.

– Ёган, отвяжи гнедого, выведи на свет, – приказал солдат.

– Неплохой конь, – сказал купец Рицци, осматривая жеребца.

– Конь отличный. Я хочу за него тридцать.

– О-о-о, – сказал купец, пристально уставившись на солдата, – да я вижу, вы шутник? Вы пригласили меня, чтобы я посмеялся над вашими шутками?

– Смеяться вы будете не над моими шутками, а надо мной, когда продадите коня потом за сорок.

– За сорок? А почему не за сто сорок?

– Потому что он стоит сорок.

– Он стоит двадцать два талера. Двадцать два. И это если вы еще найдете покупателя. Рыцарство и дворянство обнищало. У людей нет денег.

– Любой интендант-офицер даст за него двадцать пять, и вы это знаете.

– Да, но вы предлагаете мне его за тридцать.

– Но вы же не будете продавать его интендантам. И рыцарям не будете. Вы ведь уже знаете, кому его продадите.

– Уж не герцогу ли? – скривился купец.

– Нет, не герцогу. Вы продадите его какому-нибудь знакомому заводчику, смотрите, – солдат подошел к коню, – посмотрите на его зубы. Четыре года. Все целы. Голова сухая, уши длинные, грудь роскошная, выкормлен правильно, значит, сердце и легкие хорошо сформировались. Голень длинная, смотрите, круп, спина, колени – все идеальное. Такой конь на хорошей рыси целый день будет идти и даже не заметит этого, этот конь лучший, что у меня когда-либо был. В общем, любой заводчик даст за него сорок монет, и вы это знаете. Я бы сам его продал, да нет времени искать заводчика. Хочу уехать побыстрее.

– Дам двадцать пять, – нехотя сказал Рицци, – да и то после того, как мой человек на нем прокатится.

– Обязательно прокатится, – кивнул солдат, – если дадите двадцать девять.

– Не дам я вам двадцать девять, – раздраженно сказал купец. – Наверное, я зря сюда приехал.

«Видимо, не привык, жирдяй, что тебе перечат». – Солдат уже знал, что купчина купит все, как бы ни раздражался.