Каллен впервые за последние месяцы открыл глаза, не испытывая при этом убийственного чувства безысходности. Ведь он впервые смотрел не на жуткие стены затхлого подземелья или тесной камеры служебной части господского особняка. Его взгляд наткнулся на красивое, очень большое сводчатое окно, разделённое небольшой центральной колонной, просторный проём которого сверху и по бокам прикрывали декоративные складки и рюши полупрозрачных бирюзовых гардин. После чего он прошёлся удивлённым взором по остальному ближайшему пространству комнаты и уже знакомой в ней мебели, тут же вспоминая, как он сюда попал, и что этому, на деле, предшествовало.
Действительно, как о таком можно было забыть? О своём вчерашнем избиении, о возвращении в покои монны Лалии и в особенности о всех стараниях девушки по оказанию первой медицинской помощи. Тогда она и просканировала его внутренности с помощью встроенного в него чипа-Спрута, к которому имела прямой доступ, как полноправная хозяйка заново отвоёванного ею раба. После чего с помощью двоих служанок обтёрла его от крови, обмазала обильно ссадины и гематомы какой-то прозрачной мазью, наложив сверху странные «повязки» из необычного материала, который удерживал лекарство изнутри и при этом его не нужно было чем-то крепить к самой коже, и в довершении накрыла ему лицо и шею приятно охлаждающей маской всё из той же чудо «марли». И, конечно же, не забыла чем-то уколоть и дать проглотить сверху внушительную жменю капсул с неизвестными лекарствами, которую пришлось в довесок запить едва не целым литром безвкусной и киселеобразной жидкостью. Причём до этого она сумела убедить и Тамию, и Нору перевести Каллена в её спальню на более удобную там софу, клятвенно пообещав, что он ничего не сможет с ней там сделать, тем более, после принятого обезболивающего со снотворным.
Кажется, он и проспал целую вечность аки младенец, практически не запомнив, что ему снилось. Правда, по оставшимся ощущениям и некоторым смутным фрагментам, понял, что этой ночью кошмары его не преследовали. Видимо, поэтому он впервые и не испытывал ни паники, ни других плохих ощущений, даже зная, что на нём сейчас не должно было оставаться ни одного живого места. Только каково было его удивление, когда он, рискнув пошевелиться и подтянуть руки по мягкому основанию удобной софы, так и не почувствовал ни острой боли в ушибленных местах, ни дискомфортной тяжести во всём теле или хотя бы той же выкручивающей ломоты в костях. Да, что-то, конечно, ощущалось, но оно больше походило на лёгкую крепатуру в мышцах и немного в животе.
А когда Каллен повернул голову, чтобы проверить кровать и лежавшую там девушку, то… В общем, он определённо не ожидал увидеть по другую сторону от себя карлика Айва, облокотившегося о край софы и примкнувшего головой к своим рукам, пока наблюдал «влюблённым» взглядом за спящим до этого рабом. И, само собой, удержаться от испуганного вскрика не получилось, учитывая, что тот вырвался из горла как-то сам по себе.
– Великий Вседержитель! Что такое? – на его крик незамедлительно отреагировала до этого спавшая в своей постели монна Лалия, подскочившая со своего места едва не одновременно с Калленом. – Айвон! Паршивец ты эдакий! Как ты сюда пробрался?
– А что такое? Ему, значит, можно, а я типа обязан ютиться на коврике в уголочке?
– Хочешь, чтобы я нажаловалась на тебя отцу? Или тебе мало последнего от него наказания?
Девушка схватила одну из своих спальных подушек и с нескрываемым возмущением запулила ею в карлика. Айв тут же ловко увернулся от летевшего в него стратегического «снаряда», звякнув навешанными на него украшениями словно ответным смешком на немощную выходку от молодой хозяйки.
– Я знаю, ты меня безумно любишь и никогда такого не сделаешь! Просто вынуждена маскировать свои чувства ко мне подобными вещами. Обещаю, я никому об этом не скажу, потому что мне всё равно никто не поверит.
– Маленький засранец! – Лалия не удержалась и всё-таки прыснула со смеху, заодно снимая напряжение последнего дня и ночи, до сих пор не в состоянии поверить тому, на что она решилась прошлым вечером. – Хотя, да, ты меня подловил. Как можно не любить такого пройдоху, как ты?
Взгляд девушки невольно зацепился за Каллена, до которого её подушка как раз и долетела. Вот только молодой мужчина даже внимания на это не обратил. Приняв до этого полусидячее положение, он разглядывал своё тело с явным неверием в то, что видел и чувствовал. Трогал за ушибленные места, проверял руки и до недавнего времени разбитые в кровь на кулаках костяшки, осторожно касался лица, на котором ещё красовалась медицинская противоотёчная маска.
– К-как… такое возможно? – он даже поддел одну из повязок на животе, где должна была сейчас быть одна сплошная гематома. Но никакого безобразного синяка с не менее жутким отёком там не оказалось.
– Что, котёночек, чудеса нашего продвинутого мира оказались близкими к священным? По секрету могу ещё рассказать и о возможностях ходить по воде без помощи лодок. А превращать воду в вино – этим сейчас вообще никого не удивишь! Как и чудо-едой, когда от одной таблетки чувствуешь сытость на весь остаток дня. Что там несчастная рыбина на толпу голодных зевак – эти сказки уже давно стали вчерашним днём, ими даже наших детей не проймёшь. Но самый большой секрет во всей этой душераздирающей истории, то, что наша монна Лалия когда-то мечтала стать ветеринаром. Ты можешь себе такое представить? Думаю, она представляла на твоём месте любимого ей лигра, которого так и не сумели спасти год назад от незамеченного никем заражения крови. Ей куда проще нянчиться с животными, чем с людьми… Ай! За что? Что я такого сказал?
Да, всё это успел выложить, как на духу карлик Айв, который залез до этого, как хромая на все четыре лапы мартышка на кровать своей любимой хозяйки и примоститься рядом с девушкой в образе её полноправного суженого или, на крайний случай, всё того же домашнего питомца. Правда, стоило ему подобное своеволие увесистого подзатыльника от возмутившейся его наглым поведением Лалии.
– Ты когда-нибудь научишься не разбалтывать того, о чём тебя не просят?
– Ты серьёзно? Стесняешься собственного постельного раба? Ты вообще в курсе, чем занимаются подобные красавчики в покоях своих любимых владелиц? Он-то хотя бы должен об этом знать! И, к слову. Ты сама случаем не забыла заблокировать его биочип от внешнего доступа? А потом она удивляется, что я тут делаю и как сюда пробрался. Да о ваших приключениях весь дом давным-давно в курсе, и, вполне возможно, далеко не только наш.
– Вот чёрт! – Лалия мгновенно подскочила с постели, слетая с кровати за считанные секунды.
– Вот-вот! И я о чём! Можешь не благодарить.
Зато Айван, как ни в чём ни бывало, продолжал валяться на господских простынях, как на своих собственных, и довольно поглядывать на шокированного Каллена, который, в свою очередь, никак не мог поверить в случившееся с ним чудо. Конечно, у них в общине на его родной планете тоже имелась своя потомственная знахарка и повитуха, но даже после её травяных сборов, настоек и мазей приходилось ждать до нескольких дней полного восстановления. А тут… Всего одна ночь! Просто уму непостижимо.
– А вообще, считай, тебе несказанно повезло. Другим жителям Ордики (не говоря про остальные планеты и жилые многокомплексные станции Конфедерации) нужно работать по полжизни, чтобы суметь заработать на подобную чудо-таблеточку или хотя бы регенерирующую мазь. Кто-то просто рождается, уже имея ко всем благам нашей славной гипер цивилизации безвозмездный доступ в любое время дня и ночи, а кому-то приходится довольствоваться всё теми же проверенными временем примитивными средствами. За последние, к слову, местные глобальные фармкорпорации получают тоже далеко не меньшую прибыль. Либо болей, как все, долго, с хроническими осложнениями и прочей вытекающей из твоих болячек хренью, не забывая тратиться на затяжной курс лекарственных препаратов и физпроцедур, либо заплати куда большую сумму за супер-пупер дорогущую таблетку от всех напастей. Как видишь, у нас всё просто. Поэтому, мой тебе совет, котёночек. Держись за свою хозяйку всеми конечностями, пока есть такая возможность и не вздумай отказываться ни от чего, что она тебе предложит. Подобный шанс выпадает один на миллион. А уж мне-то, поверь на слово, есть с чем сравнивать.