Летом готовлю обед в мультиварке, от нее нет такого жара и не нужно следить за процессом. Обычно это какое-то овощное рагу с мясом, или густой овощной суп, или тушеная картошка, а вот плов мне в ней не нравится.
При масштабных заготовках процесс растягивается практически на весь день. В свободное время либо пишу статью, либо гадаю, либо лежу в саду на раскладушке, вытянув ноги, и радуюсь тому, сколько я за сегодня успела.
В течение дня могут заглянуть какие-нибудь соседи, у которых «разболелся зуб, че делать», «выскочил прыщ на энном месте, наверно бабка Нина нашептала, сглазила», «плодятся или не плодятся кролики, как кролики». Большую часть из этих людей я не знаю. Советы даю коротко, по делу, не сплетничаю и не обсуждаю бабку Нину. Даю травки, настойки, волшебные рецепты. В благодарность мне в руки суют огородные дары, смятые пятидесяти- или сторублевые купюры, шоколадки, и даже приносили речную рыбу. Стараюсь по медицинским вопросам отправлять к нашему фельдшеру или в поликлинику.
Односельчанам не откажешь, ибо мало ли что бывает. Однако могу состроить такое «довольное» лицо, что пару дней ко мне никто не заходит. А потом снова-здорово, вы нас не ждали, а мы приперлись. За душевным покоем отправляю к батюшке, пусть ему жалуются на соседей и несправедливость в этом мире. Если у кого-то где-то пропало, то это работа полиции, пусть Саша разбирается.
Иногда доходит до курьезов; так, три хитромудрые бабушки ходили ко мне через день и все жаловались то на одно, то на другое. Получали советы, травки, растирки, сочувствие. Благодарили меня большими сумками с кабачками. Потом мне уже Саша объяснил, что эти пройдохи не знают, куда свои овощи сплавить. В очередной такой раз пообещала им, что если кликать болезнь, то она обязательно к ним придет и все мои средства пригодятся. Больше не появлялись. Козы кабачкам были рады.
На ужин обычно у меня либо фруктовый пирог, либо запеканка. К ужину обычно все мои собираются. Кушаем в беседке, рассказываем, как у кого день прошел. После трапезы едем на речку ополоснуться. Вода за день нагревается, песок с галькой пышут жаром, а вот солнца такого палящего уже нет. Ну и мошки с комарами тоже пока нет. Поваляемся, накупаемся, темнеть начинает, едем домой.
Перед сном собираемся все в беседке, пьем чай, или компот, или кефир, или йогурт, кому что нравится. Можем поболтать, а можем и сериальчик или киношку какую посмотреть на ноуте. Иногда к нам приходят Оля с Мишей, или мама Люда с папой Пашей, бывает, что и все вместе.
В выходной день можем и баньку затопить, и шашлыков нажарить, гостей пригласить. Когда и сами в гости ходим. Есть дни с утренней или вечерней рыбалкой. Бывают дни, когда мы ночуем на берегу реки. Тогда мы варим уху и пьем чай у костра.
Два раза в неделю я езжу к маме в город. Помогаю ей по дому, готовлю, покупаю продукты, слушаю ее жалобы. Ко мне в деревню ехать она не хочет, говорит, у вас там по ночам собаки лают, а по утрам петухи орут, и вообще навозом воняет. Не хочет, и не надо. Она все надеется, что я с Сережей помирюсь и буду жить в городе. Пусть дальше надеется.
Вот так вот проходят мои дни в деревне, в общем, живу в свое удовольствие.
Сам себе злобный Буратино
Занимаюсь своими делами, белье разное-всякое только что постиранное во дворе развешиваю. Звонок в дверь. Маруська залилась лаем, несется к калитке, как оглашенная. За ней следом бежит Проша. Котяра – прыг на забор и смотрит, кого там нелегкая принесла. Пошла и я за ними. Выглядываю, стоит мужичок, длинный, худой, несчастный. Почему-то в ветровке, на улице плюс 37, а он в ветровке.
– Здравствуйте, – говорит.
– Добрый день, – отвечаю и смотрю на него внимательно.
Стоит, мнется, то в затылке почешет, то вихры на голове пригладит. Смотрю на него и молчу.
– Мне тут ваш адресок Константин дал. Пообещал, что вы поможете, – сказал мужчина.
– Ох уж мне этот Константин, предупреждала же, – поморщилась я. – И чем же я вам помогу?
– У меня тут проблемка небольшая, – пожал он плечами. – Неудобно как-то про такое на улице рассказывать.
Открыла калитку пошире, молча рукой пригласила. Мужчина зашел во двор, чиркнул взглядом по белью. Я у себя дома, что хочу, то и вешаю. Пригласила его в беседку. Он еле ногами перебирает. Посмотрела на него, а у него на руках и на ногах цепи, да еще рядом на цепи гиря волочится. В замках ключи торчат. На голове терновый венок с шипами и даже в засохшей крови. Странный тип.
Сел на самый край лавки, чуть не упал с нее. Маруська подошла к нему, обнюхать, а он ее чуток пнул. Она его чуток куснула, так, совсем легонечко, для порядку, чтобы не пинался почем зря, когда его порядочные собаки обнюхивают. Да и не куснула, а так, слюнями попачкала.
ebooksa