Любовники. Плоть

– Мо шю! Ты меня напугал!

Он хмыкнул и подошел к плите, потянулся к крышке кастрюли.

– Понимаешь, – сказала она, и дрожь в ее голосе свидетельствовала о том, что девушка поняла – Хэл сердится. – Я все время жила в страхе, что меня поймают, поэтому меня пугает все неожиданное. Я всегда готова пуститься наутек.

– Какие же обманщики эти кувыркуны! – мрачно сказал Хэл. – Я-то думал, они кроткие и добрые!

Она глянула на него искоса своими большими глазами. Краска возвращалась на щеки, алые губы улыбались.

– Нет, они вовсе не злые, они на самом деле добрые. Они давали мне все, что я хотела, кроме свободы. Боялись, что я найду дорогу обратно к сестрам.

– А какая им разница?

– Они думали, что там, в джунглях, могли сохраниться мужчины моей расы, и я стану рожать им детей. Они боятся, что моя раса приумножится, вновь станет сильной и затеет с ними войну. Они не любят воевать.

– Странные они создания, – сказал он. – Но вряд ли можно надеяться понять тех, кому неведома реальность Предтечи. И более того, они гораздо ближе к насекомым, нежели к человеку.

– Быть человеком – не обязательно значит быть лучше, – несколько резковато ответила Жанетта.

– Все божьи создания занимают свое место во вселенной, – сказал он. – Кроме человека, место которому – везде и всегда. Он волен занимать любое положение в пространстве и двигаться в любую сторону по времени. И если ему приходится устранить то или иное создание, чтобы занять конкретное место и время, то делает он лишь то, что делать надлежит.

– Цитируешь твоего Предтечу?

– Разумеется.

– Вероятно, он прав. Вероятно. Но что есть человек? Человек есть разумное существо. Кувыркун – разумное существо. Следовательно, кувыркун есть человек, несфа?

– Шиб или сиб, давай не будем спорить. Почему мы не едим?

– Я не спорила. – Она улыбнулась. – Вот сейчас накрою на стол, и посмотришь, умею ли я готовить.

Когда тарелки были расставлены, Хэл с Жанеттой сели. Хэл соединил руки, положил их на стол, склонил голову и произнес молитву:

– Исаак Сигмен! Человек, идущий впереди, да будет реально имя твое! Благодарим тебя за это трижды благословенное настоящее, бывшее некогда неопределенным будущим. Благодарим тебя за эту пищу, кою сделал ты актуальной из потенциальной. Надеемся и знаем, что ты сразишь Уклониста, заградишь пути его злобных попыток растрясти прошлое и тем изменить настоящее. Да сотворишь ты вселенную материальной и реальной, и да истребишь текучесть времени. Мы, личности, за этим столом сидящие, благодарим тебя. И да будет так.

Он расцепил руки и посмотрел на Жанетту. Она глядела на него. Повинуясь импульсу, он сказал:

– Можешь помолиться, если хочешь.