10 мегагерц

— Вячеслав Владимирович? Министерство иностранных дел. Комитет информации. Прошу проследовать с нами. Вас ожидают…

Глава 12

Вот сколько ни бегал по райкому и рядом, ни за что бы не догадался, что в Калинине есть подразделение министерства иностранных дел. Ладно в Ленинграде или Москве. Но тут-то с кем этому комитету контачить?

Однако надпись серебром на красном фоне гласила, что тут именно министерство и именно иностранных дел. Перечитав еще раз и хмыкнув, я потянул на себя ручку массивной двери. Как и ожидалось, за ней оказалась огроменная приемная. Паркет, ковровая дорожка от двери до двери и серьезный донельзя мужик-секретарь. В общем, обстановка по-советски очень пафосная и сразу буквально кричит, что тут серьезная организация. Вот вспомнить бы, что про этот комитет писалось в тех бумажках, что давали мне читать…

— Товарищ Брянцев? Обождите, пожалуйста, Иван Семенович занят. Я вас приглашу, — вот ведь какой, даже головы не повернул.

— Ну, обождать так обождать, — я подошел к окну и, чуть отдернув занавеску, выглянул на улицу. — Но учтите, через полчаса я у вас чаю потребую, а то зевать начну…

Мужик наконец-то соизволил оторваться от бумаг и удивленно взглянул на меня. А чего я? У меня режим, сейчас уже в труселях должен стоять около зеркала и делать вид, что занимаюсь гигиеной. А вот какого-то трепета перед большими дядьками опять почему-то вот вообще не завезли.

Снова гулко стукнула дверь, и я обернулся посмотреть, кого еще в этот вечер принесло.

— Алевтина, хоть мы уже сегодня и виделись, но все равно, добрый вечер, — кивнул я замершей напарнице. — Проходи, садись. Ну, или бери пример с меня и стой.

Валентина судорожно кивнула мне в ответ и, как-то сгорбившись, мышкой проскользнула на стул. Ох, как же она напугана, вон как платочек в руках теребит… Я присел рядом и обнял ее за плечи.

— Я знаю, это звучит глупо, но не волнуйся. Спорим, нас позвали вручить премию за хорошо выполненную работу? Или, наоборот, поругать за превышение образа женщины над ролью мужчины? Вон как ты сегодня красиво говорила про открытые горизонты для работниц, а в капиталистических странах их притесняют по-всякому. Или нет, я догадался! У тебя просто появился тайный воздыхатель, а меня позвали, чтобы низвергнуть прямо к твоим ногам. Может, даже бездыханного…

Если уж начал нести бред, то главное тут — не останавливаться и сохранять серьезный тон. И, глядишь, полегоньку начнет прислушиваться, а там и следа не останется от мыслей «где же я провинилась, сейчас меня арестуют и может даже два раза расстреляют».

— Вот гляжу и вижу, что правильно в деле написано. Никакой робости, частый баланс на грани хамства, — на входе стоял невысокий пузанчик и с каким-то веселым удивлением разглядывал нас.

— Иван Семенович, если вы про меня, то в деле еще Егоров писал, что у меня великолепные аналитические способности и расширенное восприятие окружения. Так что приходится соответствовать, особенно в такой обстановке.

— Нда-с, в самом деле… Алевтина Михайловна, вынужден принести вам свои извинения, за то что так пришлось помешать вашему заслуженному отдыху, но дела не терпят отлагательств. Пройдемте ко мне.

Надо же, а мужик-то с пониманием оказался. Хоть я и хорохорился, но все равно, где-то в глубине души был холодок «ну а вдруг…».

— Чай, кофе? — на правах хозяина кабинета поинтересовался толстячок.

— Водка есть? Грамм пятьдесят девушке, что бы в себя вернулась.

— Вячеслав Владимирович! — ух, сразу спина выпрямилась, глаза засверкали.

— Вот что напиток животворящий делает! Одно название помогло, — повернулся я к Ивану Семеновичу. — тогда чай и конфет вкусных. Девушки их любят, хоть никогда и не сознаются в этом…