— Я оставила всё в твоей старой спальне, он ночевал там, когда приезжал сюда.
— Спасибо! — он обогнул стол и, отобрав блюдца, крепко обнял женщину, — Люблю тебя, мам.
Маленькую комнату озарил мягкий свет от дрожащего в руках Тумуна пламени свечи. Дом. И всё же, как давно он тут не был. Колдун сделал глубокий вдох и расслабленно выдохнул. Он провёл шершавой ладонью по подоконнику и открыл окно. В лицо ударил тёплый летний ветер, принёсший с собой запах местных цветов и мерный звук речных волн.
— Вот не было — не было и снова здрасьте, приехали, — Тумун дёрнулся от неожиданности, едва не выронив свечу, — ещё и шугается, негодник. Давно-ль так вырасти успел?
Шуршащий голос раздавался из-под кровати и казался смутно знакомым.
— Ишь, зазнался, родных не узнаёт уже.
Кудрявую голову озарила догадка. Его самый добрый друг из детства!
— Баюн?!
— То-то же, — засмеялся он, — спать иди, ребёнок.
Тумун радостно залез на высокую кровать, раскидывая руки и ноги на манер звезды. Сердце его переполнялось чувством безграничного трепета. Оно приятно согревало уставшее тело в предвкушении завтрашнего дня.
— Скажи, Баюн, дядя правда заезжал сюда?
Домовой помедлил с ответом, будто задумавшись.
— Я слышал о чём ты с Ладой сейчас за едой говорил. Да вот только Матвею я обещание дал. Покажу тебе завтра, что он тут оставил, но о тайнах его рассказывать не стану.
Раздался короткий стук по дереву оконной рамы. Между огнями от соседских домов, скрываясь в прохладной в тени, стоял староста и смотрел прямо на лежащего колдуна. Последний отпрянул, скривив лицо в отвращении.
— Что-то вы ещё хуже стали выглядеть, если честно. Чего надобно, ваше мертвейшество?
— У него что-то в руках, — буркнул домовой из-под кровати.
В подтверждение этих слов, старик закинул мятый комок бумаги в комнату и поспешил скрыться, опасаясь гнева молодого колдуна.
Тумун закрыл ставни, кинул «подарок» к мятым бумагам дяди и завалился обратно на мягкую перину.
— Что, даже не взглянешь, что там?
— Да чего глядеть-то, как будто этот старикан что-то хорошее принести может.