Креслав обернулся на совсем серого и донельзя худого старика, стоявшего у сосны поодаль, будто опасающегося подходить ближе к берегу.
— Он стал бесполезен. Слишком медлительный и нерешительный, — протянул он, — а что тебе до деревни, хвостатая? Неужели к людям прониклась? — с издёвкой хохотнул он, тут же хватаясь за грудь от пронзительной боли.
— А может и прониклась, — с вызовом отозвалась она, — что ты мне сделаешь?
Юноша поднялся на ноги, в глазах его заблестел недобрый огонёк.
— А вот что, Хранительница. Слушай внимательно: вчера ты учинила мне препятствие, а сегодня я — ха! — ненароком полопаю все драгоценные икринки, что прячутся на дне твоего болота!
В мутных глазах Даны пронёсся ураганом настоящий ужас, она выставила обе руки перед собой в защитном жесте. С поросшей илом чешуи, словно слёзы, закапала вода, разбиваясь об озёрную гладь маленькими льдинками.
…
Тумун проснулся в полумраке Агениной комнаты. Ставни на окнах были плотно закрыты, как и дверь, свечи не горели, так что понять, какое сейчас время суток, было задачей не из простых. Еле — еле подняв слипшиеся от долгого тревожного сна веки, он сел в кровати.
Одежда на теле вдруг начала ощущаться слишком остро — показалась неприятной, само тело — каким-то липким и ужасно грязным. Передернувшись от отвращения к самому себе, он со вздохом встал с кровати и начал снимать с неё простыни и пропахшие озёрной водой одеяла. Занятие делом помогло проснуться окончательно, и Тумун наконец распахнул окно.
Стоя с грязным бельём в руках, он вдыхал свежий лесной воздух. Солнце клонилось к обеду, ветерок непоседливо трепал макушки деревьев, а смешные жуки в траве весело жужжали в такт птицам, свистящим под крышей крыльца.
— Будто ничего и не было вчера, — пробормотал колдун себе под нос, слыша, как в дом из бани вернулась ведьма.
— Вот и надо было оно вам туда тащиться, да еще и когда я уснул, — чей-то незнакомый голос недовольно поприветствовал её в кухне.
«Это кто ещё такой?» — пронеслось в голове колдуна.
— Прости, — безразлично бросила Агена, — возможно, стоило послушать Тумуна вчера и посидеть дома.
— «Прости», — передразнил её ворчащий голос, — что мне до твоего «прости»? Скоро седой буду от ваших выходок.
Тумун, бросая бельё у двери, со всей силы распахнул её и удивлённо застыл в дверном проёме, как обычно запутавшись волосами в чертогоне.
В небольшой кухне было только двое: Агена, не обратившая на него внимания, и Меон, смеривший колдуна взглядом с ног до головы.
— А кто… а с кем… — он попытался сформулировать вопрос так, чтобы никто не принял его за ещё большего сумасшедшего, чем он был на самом деле, — Гена, а с кем ты только что говорила? — Тумун хотел искренне верить в то, что кажущиеся голоса в голове — не то, что может появиться в девятнадцать лет.
Кот фыркнул, а ведьма так и осталась стоять, глядя в пустоту перед собой и заплетая влажные после мытья волосы в аккуратную косу.
— Да если бы разговаривала, а то стоит себе, да мычит под нос, — от неожиданно раздавшегося голоса Меона, Тумун подскочил на месте и схватился за сердце.