– Понятно.
– Вот и отлично. Подожди, пока я выйду, а потом можешь хоть стол перевернуть.
– Вали уже.
– Как ты говоришь со своим господином?
Вскидываю голову, собираясь ударить его лбом что есть сил, но широкая открытая улыбка нейтрализует запал ярости. Я его ненавижу.
– Извольте свалить уже отсюда, господин, пока я вам череп не перекроила.
Елисей выпрямляется и бросает весело:
– Увидимся завтра в школе.
Смотрю на его удаляющуюся спину, плотно сомкнув губы, но все-таки не выдерживаю.
– Извращенец! – выкрикиваю я.
Елисей поднимает руку, сердце радостно танцует за ребрами. Он салютует мне на прощание и выходит из кафе. Торопливо освобождаюсь от оков и вытаскиваю из рюкзака телефон. Всего три гудка, и я слышу в трубке голос подруги:
– Карпова Екатерина у аппарата.
– Кать, ты сидишь?
– Стою у холодильника.
– Лучше присядь.
Катя придирчиво осматривает мой внешний вид и подходит ближе. Расстегивает верхнюю пуговицу на моей рубашке, заправляет волосы за уши и тяжело вздыхает.
– Не то, – хмуро произносит она и застегивает рубашку назад. – Может, хвост?
– А может, венок из косы? – хихикаю я, глядя на свое отражение в зеркале женского школьного туалета. – И оранжевые румяна.
– Смешно тебе?
– А ты чего куксишься? Я думала, ты будешь рада и пробьешь макушкой потолок. Твой план работает, объект у нас на крючке. Где победные визги?