В полумраке небольшой комнаты, около старого комода, заполненного давно забытым хламом, парила фигура всё того же деда, назвавшегося Назаром, в руке он держал сложенный вшестеро лист бумаги. Посмотрев внимательно на Леру, указал на деревянные плахи под ним.
– Ты чего, Лер? – в затылок горячо дышала Гаша.
– А что, дом этот старый?
– Ну, да. Дедушка его в семьдесят втором строил, ещё бабушка жива была.
Лера толкнула комод. Тяжёлый. Ещё, наверное, дореволюционный.
– Помоги.
Она уперлась в стену, пытаясь отодвинуть раритетную мебель.
– Да ты чего?!
– Ты будешь помогать или нет?! – крикнула ей Лерка.
Вдвоём, пыхтя и чертыхаясь, они едва сдвинули комод в сторону на несколько сантиметров.
На окрашенном красным полу остались царапины и четыре кружка застарелой краски – последний ремонт делали, не отодвигая комод. Лерка легонько постучала по плахам: никаких изменений. Интересно, что хотел показать старик?
– Ты меня пугаешь, – прошептала Гаша, отдуваясь и невольно вспомнив, что родственница, вроде как болела чем-то, с головой у неё не всё в порядке, вроде как. – У тебя сейчас взгляд, как у тёток из программы про экстрасенсов, когда они человека в багажнике машины ищут…
Лерка хмыкнула, но промолчала. Её внимание привлек плинтус: более короткий, чем остальные, его явно вынимали после окрашивания, причем, не однократно. Края повреждены, на них отчетливо заметны сбои и порезы от ножа или зубила, которыми его отковыривали.
– Нож принеси с кухни, – прошептала, дотрагиваясь мелких щепок.
Гаша сунула под нос кухонный тесак, с любопытством присела рядом:
– Взламывать будешь? Мама все равно дом сносить хотела, так что без разницы.
Лерка подковырнула плоскую деревянную плаху. Старое, ссохшееся дерево поддавалось с трудом, крошилось под лезвием. Цепляя его то с одного конца, то с другого, разворачивая нож, девушка методично расширяла щель. Гаша, округлив глаза, наблюдала за ее стараниями. Наконец, протяжно скрипнув и разломившись наискосок, плинтус оторвался.
Между стеной и полом чернела глубокая щель.
Гаша наклонилась, заглянула внутрь.
– Да уж, дом, и вправду, сносить надо, таки трещины…