— Я не хочу быть таким, — ответил я. — И мне наплевать на остальной мир.
— Ты принадлежишь к нему. И тебе придется с ним считаться.
— Во всяком случае, не сейчас, Джейк. Позволь мне пока плыть по течению.
— А какое я имею к этому отношение?
— Прямое. Ты прекрасно знаешь, что можешь вылепить из меня все, что пожелаешь.
— Это неправда, — медленно произнес он.
— Это правда. Если бы ты сказал: «Дик, тебе нужно писать», я ответил бы: «Да», — и, взяв лист бумаги и карандаш, сидел бы до тех пор, пока не написал бы что-нибудь стоящее, что-нибудь такое, что понравилось бы тебе.
— А что бы ты сделал потом?
— Я послал бы написанное моему отцу и спросил: «Ну, и как тебе это?» И если бы ему не понравилось, я бы рассмеялся, потому что твое мнение — единственное, что имеет значение.
— А ты возлагаешь на меня тяжелую ответственность, Дик.
— Не нужно было меня останавливать, когда я хотел броситься с моста, — сказал я.
— Я вижу. Итак, что бы ни случилось, виноват буду я, да?
— Конечно.
— Даже если ты станешь биржевым маклером?
— Особенно если я стану биржевым маклером.
Джейк засмеялся и отбросил сигарету.
— Пошли, Дик. Нужно поднажать, если мы хотим за два дня добраться до Отты.
— А зачем нам это?
— Нужно же куда-то прийти. — Он поднялся и смотрел на меня сверху, улыбаясь.
— Мне бы хотелось поболтаться здесь, ничего не делая, — возразил я.