Старуха

– Есть один товарищ, который Советский Союз во-первых точно не продаст, а во-вторых, уже хорошо умеет секреты государственные защищать. Работает он вроде как начальником Секретно-оперативного управления Полномочного представительства ОГПУ при СНК СССР в Закавказской республике. Думаю, у него там работы вообще-то хватает, но нам без него здесь точно не обойтись: каучук-то этот паршивый – это лишь малая, совсем крошечная часть тех разработок, которые в университете ведутся, а сколько таких же в других институтах проводится?

– Я записал. Но с заводом-то твоим что делать? Мы уже, к сожалению, как я теперь понимаю, про искусственный каучук нашумели…

– А ничего не делать. Обнести его забором кирпичным в три метра высотой, охрану поставить – и никого туда не пускать кроме тех студентов, которых я выберу. Студентов пускать можно: они технологию не знают, где что спереть – не в курсе. Каучук мы потихоньку делать начнем – и потихоньку его вывозить на какие-нибудь далекие резиновые заводы. А вот работу Лебедева, который в Ленинграде такой же каучук из спирта синтезирует, нужно поощрить, ускорить – и, скажем, к осени, когда он первые свои пару килограмм схимичит, мы сможем на всех углах кричать: вот какие мы молодцы! Научились из спирта галоши делать! Там, за границей, просто посмеются и больше в наши дела – я имею в виду на каучуковом фронте – лезть не будут.

– У них что, спирт дорогой очень?

– Дешевый. Просто резину из спирта как делать, немцы придумали еще задолго до революции – но это никому не надо, так как натуральный купить все равно дешевле выходит. Это из угля он таким дешевым будет – но про уголь-то мы умолчим!

– Девочка, а ты точно двадцать лет в царской контрразведке не служила? Хотя что я спрашиваю: такая старуха где только не служила! А ты знаешь, помог аспирин-то! Что ты там насчет забора трехметрового говорила?

– С колючей проволокой поверху.

– С колючей проволокой. В два ряда?

– В два ряда. А завод запустим когда начальник службы… комитета охраны гостайны рабочих подберет. Понятно, что зарплату им придется повыше установить…

– Ты за сегодня небось на миллион уже наговорила! Иди уже, я все записал. И ты это… через неделю зайди, мы с тобой еще раз кое-что обсудим…

На кафедру общей физики Вера зашла в среду во время второй пары. Вероятно поэтому там народу почти не было – кроме секретарши там сидел какой-то парень, но парень был знакомым, он в комитете комсомола как раз «от физиков» числился:

– Привет, Старуха, что тебя привело в нашу скромную обитель?

– Анатолия Болеславовича ищу, он вроде со мной поговорить хотел.

– Товарищ Млодзеевский сейчас занят, – начала было секретарша, но в этот момент завкафедрой сам вышел из огороженного шкафами угла:

– Вера, очень рад, что вы нашли время нас посетить! Надеюсь, сейчас вы никуда не спешите?

– Не спешу, точнее, не очень спешу. Я зачет по лабораторкам досрочно сдала, у меня теперь почти полтора часа времени свободно. Так что ваше предложение мы, надеюсь, обсудить успеем.

– Очень на это надеюсь, то есть надеюсь что обсудим его в положительном смысле. Чаю хотите? Антонина Сергеевна, вы нам чаю не заварите?

– Чаю можно.

– Если я не путаю, вы говорили насчет раздела по электричеству, и, я думаю, устроить это несложно. Только вот сейчас аспирант, который эту тему ведет, как раз на семинаре, так что давайте пока саму процедуру обсудим. Насколько я узнал, лекции вы в пять часов читать начинаете, а третья пара заканчивается в три пополудни… у вас же сейчас только три пары?