Черная невеста

– Помните, мы тогда еще говорили про ловческое чутье? – Глория наконец повернулась к нему. – Что вы можете отличить намерение причинить вред от случайности?

– Конечно. – Ронан поежился. – И не только я.

Было и правда холодно.

– Значит, вы не увидите вины за этой девочкой. И никто не увидит. Ни Данлоу, ни Янг, ни еще кто-либо из ваших верных псов на страже порядка. Кроме нее самой, мистер Макаллан, никто не увидит за ней вины, если будет смотреть внимательно. Но много ли тех, кому нужна справедливость?

Ронан протянул ей платок – Глория промокнула слезы.

– Леди Найтингейл оказалась в сложной ситуации, – согласился он.

– Орден ее оправдает?

– Скорее всего. – Он не стал обещать, понимая, что последнее слово даже не за Данлоу. – Но дело не только в Ордене, так ведь?

Конечно, дело было не только в нем, но и во всем остальном. В родственниках лорда Найтингейла, немногочисленных, но имеющих права – и притязания – на его деньги и поместье. В семье самой девушки, которая отвернулась от нее. В Имоджене Милле, в леди Тулли, во многих, кто теперь не пустит ее на порог. Чтобы противостоять этому, нужно быть кем-то более зубастым, чем сиротка из пансиона. Покровительство графа Милле могло бы подправить ситуацию, но не спасти ее. Если только Эдвард не решит на Флоренс жениться, чего он, конечно, делать не собирался.

– Я сказала ей, что она не виновата. – Глория поплотнее запахнула жакет.

Ронан не сразу понял, о чем она, потому что размышлял о другом. О том, к примеру, что у него остался один козырь в рукаве и этот козырь сейчас можно было бы обратить во благо.

– Это звучит неубедительно, – сказал он. – Если леди Найтингейл сама считает себя виноватой.

– Я сказала это так, мистер Макаллан, что через какое-то время она это примет, поверьте, – почти проворчала Глория. – Пойдемте, я хочу побыстрее закончить с этим днем и достать из запасов бутылку сухого вина из виноградников своей бабки. Если хотите, мистер Макаллан, можете присоединиться. Я приглашаю.

– Пожалуй, я откажусь, – сказал он, открывая перед ней дверь. – Мне есть над чем подумать сегодня вечером, и для этого нужна трезвая голова.

Принцесса сидела на удобном диванчике в гостиной, похожей на шкатулку, а не на жилую комнату. Здесь было много темно-синего и золотого, много маленьких зеркал, блестящих жирандолей и картин в круглых рамках: осенние пейзажи, портреты матерей с детьми, охотничьи собаки и астры. У горящего камина стояла одна из фрейлин, Грета, в кресле у окна сидела вторая с раскрытой книгой. Глория дель Розель тоже была здесь, на пуфе у ног своей госпожи, похожая на черную кошку, главную любимицу, удостоившуюся дорогого ошейника за преданность и ловлю дворцовых крыс.

Пахло пряностями и травяным отваром, который принцесса пила из тонкой фарфоровой чашки.

Ничего розового – только охра, золото и огонь. Лето прошло, его краски схлынули – и двор Элизабеты тоже преобразился.

Изменения в Ее Высочестве Элизабете были едва заметны. Она пока не прибавила в весе, ее фигура, затянутая в бархат цвета осенних листьев, оставалась по-девичьи стройной. Все та же фарфоровая куколка, но другим был ее взгляд – в нем поселилось умиротворенное спокойствие. Движения рук стали мягче, улыбка теплее, голос глубже.

– Я рада видеть вас снова, герр Охотник, – сказала Элизабета и жестом велела ему сесть на второй пуф.

Это было несколько неудобно и даже почти несолидно, поэтому Ронан решил постоять. Принцесса недовольно дернула плечом и нахмурилась.