— Из-за чего?
— Уступить место парню? — вопросом на вопрос ответил он.
И снова мне дышать стало трудно. Великодушие пробудилось, откуда не ждали.
— Не надо.
— Как знаешь.
Я знаю? Да ни черта я не знаю! Зачем было отгонять от меня вполне себе приличного мужчину? Чтобы потом предложить посадить его рядом? Или это чтобы я первая шагала в вашу сторону, господин Штрудель? Или у меня просто поднебесное самомнение, и никто никого от меня не отгонял?
Я взглянула на соседний стол, где в уединении обитали жених с невестой. Основной плюс нетрадиционной русской свадьбы — возможность молодой паре самим решать, что для них хорошо, а что плохо, иными словами, насладиться собственным торжеством. Близкие друзья, десяток маленьких столов, живая антуражная музыка, шустрый персонал, включая аниматоров, помогающих гостям погрузиться в реалии позапрошлого столетия. И нет сотни родственников, орущих каждые две минуты «горько», нет тамады с конкурсами, нет пьяных дебатов, и не менее пьяных танцев. Все тихо, уютно, гармонично.
Карина, почуяв мой взгляд, обернулась. Я улыбнулась ей, а она вместо своих размашистых привычек властителя вселенной смущенно заулыбалась в ответ. Жорж при этом не обратил на меня никакого внимания, как рассказывал своей суженой что-то очень важное, так и продолжил говорить. Вот такая вот любовь. Сколько бы Карина ни отрицала, как бы ни страшилась быть уязвимой и слабой для одного конкретно взятого мужчины, но она влюблена и беззащитна перед ним.
Любопытно, сколько нас таких? Способных вынести все, что только способен вынести человек. Не стонущих от перегрузок, не замечающих болезни, не пасующих перед страхами. Таких слишком сильных, чтобы позволять себе падать и не подниматься. Таких с единственной слабостью в виде мужчины, любимого и неприкосновенного. Его одного мы прощаем раз за разом вопреки всем доводам разума, вопреки всему. Именно его предательство способно заставить нас не подняться. В юности таких вещей не знаешь и всякому парню доверяешь, зато с возрастом уже поступаешь иначе. Вот и Каринка возвела вокруг своей беззащитности титановую капсулу, а Жорик все равно проник. Как-то ему это удалось. Теперь, глядя на свадьбу, догадываюсь, как.
— Грустишь?
— Философствую, — на автомате проговорила я и лишь затем обернулась к Свету.
— Вальс танцевать умеешь?
— Какой вальс?
— Не знаю. Мужик с усами сказал: «однообразный и безумный, как вихорь жизни молодой».
Я сурово оглядела мужика с усами. Цитировать любовную драму на свадьбе сам придумал?
— За намерение изложить поэтично красоту танца — пятерка, за выбор произведения для свадебного торжества — двойка.
— Дуэли не любишь?
— Не то, чтобы не люблю, скорее… не одобряю.
— Бывает. Так что там с навыками танцора?
— Не очень.