– У тебя самые красивые глаза на свете, – сказала она, проводя пальчиком по моей правой брови. Она улыбнулась:
– Ты такой красивый, Кромвель Дин. Очень красивый.
Я взял ее за руку и стал поочередно целовать каждый пальчик. Бонни наблюдала за мной, и мне чудилась в ней какая-то необъяснимая печаль. По ее щеке скатилась очередная слеза, и я спросил:
– Как ты?
Она улыбнулась искренней, доброй улыбкой.
– Просто отлично. – Она покачала рукой, которую я держал, и пощекотала меня за палец. – Никогда не думала, что у меня будет этот момент. – Она грустно улыбнулась. – К тому же с человеком, который понимает.
– Что понимает?
– Каково это: родиться с песней в сердце.
Я сглотнул, от этих ее слов у меня внутри все перевернулось. Бонни крепче сжала мою руку, и на ее лице снова появилось нервозное выражение.
– Что?
Бонни смотрела на меня, потом проговорила так тихо, что я едва расслышал:
– Я увидела тебя, когда ты был младше.
Я нахмурился:
– Не понял.
Бонни поцеловала мой палец.
– Моя учительница музыки как-то раз показала мне видеозапись твоего концерта. Оркестр играл написанную тобой музыку. Конкурс Би-би-си на звание лучшего юного композитора года. – Я сглотнул, от потрясения в груди словно дыра образовалась. – В тот день я навсегда запомнила твое имя. Я заслушивалась твоей музыкой. – Она приподнялась на локте и погладила меня по голове. – Потом ты вдруг исчез, и я все гадала, что же с тобой случилось, пока не услышала, что ты стал диджеем. Исчезли классические симфонии, и на их место пришла электронная танцевальная музыка.
Я хотел что-нибудь сказать, но у меня в голове не укладывалось, что Бонни видела, как я выступал еще в детстве.
– Так вот почему ты приехала послушать мое выступление тогда, в Англии.
Она кивнула.
– Мне хотелось увидеть тебя «живьем».