– Черт возьми, – говорю я. – Как тебе удается делать людей такими сексуальными?
– Да вообще! – широко улыбается подруга. – Во мне умер звездный стилист.
К пляжу Кэти Остерман мы подъезжаем на машине Патриши. Дорога занимает всего пару минут, потому что пляж находится на другой стороне Линкольн-парка. Уже почти полночь, и я немного озадачена, потому что городские пляжи к этому времени обычно закрыты. Не говоря уже о том, что костры и алкоголь там запрещены вовсе.
– Нас не выгонят? – спрашиваю я Патришу.
– Не-а, – мотает она головой. – Вечеринку устраивает Майли Келли. Ее отец – глава департамента парков. Так что, если никого не убьют, проблем не будет. И даже тогда… зависит от того, кто убийца.
На пляже действительно никого, но мы беспрепятственно спускаемся к воде. Я вижу вдалеке костер, уже полыхающий на песке, – сначала он напоминает факел, а затем, когда мы подходим ближе, маяк, который выхватывает силуэты сгрудившихся вокруг.
Я оглядываюсь на Линкольн-парк. С воды открывается удивительный вид, и город предстает как слоеный пирог – сначала полоска пляжа, затем густой зеленый парк, а над ним возвышаются колья центральных небоскребов. Странное зрелище из трех несочетаемых видов.
Не менее странно видеть пляж таким пустынным. Я слышу, как волны мягко бьются о берег. Я вижу, как светят звезды на темном небосводе.
Сложно узнать кого-то у костра. Все сияют оранжевым светом, освещающим лишь часть лица. Выделяются только Ливай и Сионе, потому что белые волосы Каргилла не спутаешь ни с чем, как и комплекцию полинезийца. Силуэт рядом с ними, наверное, тот придурок Пол. Заметив Эли Браун, я машу девушке.
Она неторопливо подходит к нам.
– Пива? – предлагает Эли, протягивая каждой по бутылке.
– Спасибо, – говорит Патриша и открывает пробку ключами.
– А ты выглядишь иначе, – говорит Эли, не сводя с меня свой мечтательный взгляд.
– Спасибо, – говорю я. – Патриша меня принарядила.
– Нет, дело не в одежде, а в твоем лице. Ты кажешься взволнованной.
Я только что внимательно осматривала других гостей в поисках Неро. Теперь я заливаюсь краской от своей предсказуемости.
Я не вижу его нигде. Зато вижу того русского, с которым встречалась Белла, – Гришу Лукина. Он присел на корточки на песке и играет в кости с парой других парней. Либо это алкоигра, либо он пьет всякий раз, как проигрывает, чтобы подбодрить себя.
Из портативной колонки играет Nobody’s Love. Кто-то сидит на пыльных от песка лежаках, другие – на расстеленных полотенцах в мексиканском стиле. Пара девушек танцует, покачиваясь под музыку.
В воздухе витает умиротворение. Может, потому что нет ни Неро, ни Беллы. Только Беатрикс, которая кажется куда менее агрессивной без своей шайки. Она даже легонько машет нам с Патришей рукой.
Одна из девушек принесла пачку маршмеллоу. Беатрикс пытается поджарить зефирку на костре, но пламя слишком высокое, и та немедленно обугливается. Девушка вскрикивает и отдергивает ветку от костра, швыряя почерневшую липкую массу в сторону Ливая и Сионе. Зефирка чуть не задевает ботинок Каргилла, падая на песок у его ног.
ebooksa