Мата не ответил.
Старуха пожала плечами:
– Я сказала свое слово. Делай что сочтешь нужным.
Через мгновение она снова стала дряхлой и немощной и, шаркая, вышла из зала для аудиенций.
За двадцать дней был построен целый флот. Корабли с ровными килями и гладкими корпусами, сверкая свежей краской, подрагивали на легких волнах в гавани Тоадзы. Армия Маты работала так же старательно и качественно, как сражалась.
– Маршал Цзинду – умелый корабельный плотник! Разве есть на свете что-то такое, чего он не делает в сто раз лучше любого другого?
– Как ты смеешь сравнивать маршала Цзинду с простыми людьми? Он генерал, посланный нам богами!
– Как ты можешь говорить, что маршал Цзинду обычный смертный? Он олицетворение Тацзу, повелитель моря и волн!
Маршал Цзинду не особенно прислушивался к льстивым речам аристократов и придворных, пытавшихся превзойти друг друга в похвалах. Он понимал, что все это глупости, но чувствовал себя прекрасно, купаясь в океане лести. Слова придворных ласкали сердце, и у него появилось ощущение, будто он парит среди облаков.
– Достаточно, – сказал он, и голоса придворных тут же стихли. – Завтра мы поднимем паруса и отплывем на Большой остров. Пусть Каима попытается атаковать нас с моря: мы покончим с ним с такой же легкостью, как с Наменом и Мараной на суше!
Все принялись радостно кричать.
Ночью на гавань Тоадзы обрушилась неслыханная буря. От завывания ветра можно было оглохнуть. На берег накатывали такие могучие волны, что затопили дворец. Улицы Тоадзы превратились в каналы, по которым утром плавали акулы – такие же ошеломленные, как и горожане, выглядывавшие из окон третьего этажа.
Весь новый флот исчез, осталось лишь несколько сломанных мачт и пробитых бортов, а тысяча матросов, находившихся во время шторма на кораблях, погибли.
Едва узнав новости, Мата Цзинду приказал найти старую женщину, которая приходила к нему, но найти старуху так и не смогли, несмотря на то что искали повсюду.
– Так вот какую цену приходится платить тем, кто бросил вызов богам? – Мата разговаривал сам с собой, не обращая внимания на испуганных придворных. – Или это напоминание о тяжелой поступи судьбы?
Потом Мата заговорил громче:
– Если наши корабли уничтожены, нам следует построить другие.
Он отдал новый приказ.
Имперских солдат было слишком много, чтобы содержать их как пленников, и Мата решил их освободить – при условии, что они согласятся присоединиться к его армии.
Пленники тут же ухватились за этот шанс.