Слуги вынесли высокую треногу и установили её по центру поляны. Сверху поставили большую прозрачную чашу, наполненную разноцветными сверкающими кристаллами. Чуть поодаль установили непонятную конструкцию и на неё навесили белое полотно. Словно стена появилась позади принца, отгораживая его от деревьев.
— Здесь двадцать восемь камней. На каждом написано имя одной из претенденток, — Корвиль красивым жестом указал на чашу, — я вытягиваю кристалл, называю имя, невеста бежит сюда, показывает мне мой портрет и рассказывает о своей работе. Те работы, что мне не понравятся, приведут к исключению из отбора. Всё понятно?
Ответом была тишина. Ведь одно дело — показать свою вышивку принцу и услышать его мнение, и совсем другое — продемонстрировать работу всем невестам, которые не преминут потоптаться каблуками по самолюбию соперниц. Особенно тяжко придётся тем девушкам, кого отчислят после этого испытания.
Но делать нечего. Принцу явно нравилась его задумка. Он хотел устроить представление, он его устроил. И плевать ему хотелось на самолюбие и достоинство собственных невест.
Теперь я начала бояться, что моя, то есть леди Итерина, работа ему не понравится. Поймёт он, что на портрете изображён другой принц или нет?
— Первой свою вышивку нам продемонстрирует… — его высочество сунул руку в чашу, из-за высоких стенок Корвилю пришлось привстать на цыпочки. Хоть что-то он не рассчитал — позлорадствовала я. — Баронесса Эстер Габин!
Русоволосая девушка, сидевшая через проход от меня во втором ряду, подскочила и двинулась к принцу. Её щёки и так были румяными от природы, а сейчас их заливала ещё и краска смущения, делая девушку по-настоящему прелестной.
Принц схватил её ладошку и поцеловал тыльную сторону, отчего баронесса зарделась ещё больше. У меня поступок принца вызвал, скорее, гримасу, я не ощущала радости от этих слюнявых выражений галантности, но леди Эстер испытывала явное удовольствие.
— Милая баронесса, покажите, что вы приготовили для меня.
Леди Габин протянула ему носовой платок из ивлисского шёлка.
Принц щёлкнул пальцами, подавая сигнал придворному магу, и на полотне за спиной принца вдруг появилась увеличенная копия платка.
Дамы дружно ахнули.
А я разглядывала платок на импровизированном экране, по периметру шёлк украшало тонкое кружево, вдоль него шли виньетки с искусно вписанными инициалами принца. В центре располагался портрет. По плечи. Причём некоторые черты Корвиля вполне можно было узнать. Но на голове у него баронесса Габин изобразила берет с пером, как у художников на старинных автопортретах. Вот молодец, и плешь прикрыла, и красиво получилось.
Я зааплодировала Эстер, и тут же на меня уставились десятки злобных взглядов. Лишь леди Итера меня поддержала. А пару мгновений спустя и сам принц начал хлопать в ладоши, выражая восхищение портретом.
— Право, я польщён, — ухмыльнулся он, — а теперь расскажите, почему берет?
— Мой принц, — баронесса присела в низком реверансе, а затем, выпрямившись, начала говорить, — я восхищаюсь произведениями старых мастеров, а вы, как мне рассказывали, пишете потрясающие пейзажи. Я представила вас на пленере в таком берете, и ваш образ вдохновил меня на эту вышивку.
Она снова присела и задержалась так, пока принц не подал ей руку. Неприкрытая лесть баронессы явно пришлась Корвилю по нраву, потому что он снова обслюнявил ей ладонь с тыльной стороны и пообещал:
— В скором времени я познакомлю вас со своими акварелями, а может, даже возьму с собой на пленер…
Лично я бы испугалась подобного двусмысленного обещания, но на лице баронессы расцвела благодарная улыбка.
Она перевернула ладонь принца и тоже поцеловала её.
ebooksa