Отбор для (не)правильного принца

— Я вас слышу, лорд Трескотт! — так же громко ответила ему. Во мне начинало закипать раздражение.

Теперь, когда я стояла в проходе, меня было хорошо видно и слышно. Придворные начали оборачиваться на меня и шептаться.

Я выпрямила и без того прямую спину, вздёрнула вверх подбородок и почти твёрдым шагом двинулась к сцене.

— Милая графиня, что ж вы так долго? — мягко, но с издёвкой поинтересовался Трескотт. — Мы устали ждать.

Из зала послышались смешки.

Я вспыхнула. Пальцы сами сжались в кулаки. На меня смотрели сотни глаз, в них не было ни тепла, ни сочувствия, только жажда зрелища. Им было всё равно, рукоплескать мне или улюлюкать. И ко второму они сейчас были намного ближе. Почти на грани.

Я поняла, что если сейчас не начну нападать сама, меня сожрут.

— Первые ряды, откуда удобно выходить на сцену, — я повела рукой, — заняты зрителями, поэтому мне пришлось выбираться с другого конца зала.

Трескотт смутился и бросил быстрый взгляд на королеву и принцев, ведь организация конкурсов — это была его прямая обязанность. А он не предусмотрел места для выступающих.

Краем глаза я заметила, что её величество усмехнулась, но взгляд, которым она смотрела на меня, оставался цепким, внимательным и… ледяным. Похоже, королеве не нравятся острые на язык девицы. Что ж, это мой промах.

— Графиня Ринари, прошу вас помнить, что благородную леди украшает, в первую очередь, скромность и воспитание. А вам этого, похоже, очень не хватает. Каким бы ни было ваше выступление, я, как главный куратор отбора, снимаю с вас один балл.

Что?!

В зале установилась неестественная тишина.

Я забыла о достоинстве и уставилась во все глаза на принца Трайна, который только что при всех унизил меня. Назвал невоспитанной выскочкой.

Я глубоко вдохнула, затем медленно выдохнула. Повторила это ещё раз и ещё. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы вернуть себе самообладание. Но я всё же сумела овладеть собой.

Медленно склонила голову, присела в реверансе и ровным голосом произнесла:

— Как будет угодно вашему высочеству.

— Вот теперь другое дело, графиня Ринари.

Наши глаза встретились. Трайн смотрел на меня с усмешкой. Он сделал это специально. Показал, кто он и кто я.

Вот дурочка. Моя песня… Принц же поймёт, что эти слова… они о нём.