— Мне нечего больше тебе сказать, — бесстрастно произнес Мауве, будто врач у одра умирающего.
Проснувшись в полдень, Винсент увидел в своей мастерской Христину и ее старшего сына Германа, Это был бледный мальчик с испуганными зеленоватыми глазами и крошечным подбородком. Чтобы Герман сидел тихо, Христина дала ему лист бумаги и карандаш. Читать и писать он не умел. К Винсенту он подошел очень робко, так как дичился незнакомых людей. Винсент показал ему, как надо держать карандаш, и научил рисовать корову. Мальчик пришел в восторг, и скоро они с Винсентом подружились. Христина положила на стол немного сыра и хлеба, и все трое сели завтракать.
Винсент думал о Кэй и о ее прелестном малыше Яне. В горле у него стоял комок.
— Я сегодня неважно себя чувствую, так что рисуй вместо меня Германа.
— Что с тобой, Син?
— Не знаю. Внутри все крутит и переворачивает.
— Случалось у тебя так раньше, когда ты была беременна?
— Тоже скверно приходилось, но не так. Сейчас куда хуже.
— Тебе надо сходить к доктору.
— Что толку идти к доктору в бесплатную больницу? Он даст мне лекарство — и только. От лекарства легче не будет.
— Поезжай в государственную больницу в Лейден.
— Ох, пожалуй, придется.
— Поездом это совсем не долго. Мы поедем завтра с утра. Люди приезжают в эту больницу со всей Голландии.
— Да, больница, говорят, хорошая.
Весь день Христина не вставала с кровати. Винсент рисовал мальчика. Перед обедом он взял Германа за руку и отвел его к матери Христины. А на другой день рано утром они с Христиной сели в лейденский поезд.
— Ничего удивительного, что вам было плохо, — сказал доктор, осмотрев Христину и задав множество вопросов. — Ребенок у вас в неправильном положении.
— Можно чем-нибудь помочь, доктор? — спросил Винсент.
— О да, нужна операция.
— Это опасно?
— Пока еще нет. Ребенка надо просто повернуть щипцами. Но это будет стоить денег. Не операция, а содержание в больнице. — Он повернулся к Христине. — Есть у вас какие-нибудь сбережения?