– Прекрасно! – Соколовский шагнул к обезумевшему типу и взмахнул рукой перед его лицом, чуть задев висок. – Спокойно… ничего страшного тут нет и не было.
Истерику как выключили. Тип обмяк, недоумённо заозирался, а потом уточнил:
– А вы кто?
– Мы? Соседи! Вы нас в гости пригласили – квартирку посмотреть!
– Дааа? – засомневался объект внушения.
– Да! Видите, мы тут чай пьём, шарлоткой балуемся… – чуть улыбнулся Филипп.
– Чай пахнет хорошо! – принюхался сосед.
– Танечка, налей человеку чайку, и шарлотку бы ему, а то устал он с этим ремонтом. Уж такое дело утомительное!
– Это да, – согласился Александр Викторович Князьков, принимая чашку с чаем. – Ну, ничего, вот закончу, будет тут нормальное такое кафе! Стены тут уберу, окна увеличу, дверь сделаем. Короче, бизнес замучу!
– Вот мутить тут не надо! – вздохнул Соколовский. – Плохое это дело – мутить с несущими стенами.
Сосед приходил в себя стремительно.
– Да кто мне тут указывать-то будет! Вы чего пришли? Чай попить? Попили? Ну и валите! Будут тут мне высказывать всякие, как мне жить и что желать! – возмутился Князьков. – Лезут постоянно не в своё дело! Стены им несущие… да пааадумаешь! Тут не такая прям нагрузка, чтобы за это переживать. Этот домишко лет сто уже простоял и ещё столько же простит! Ничего небось не развалится! Погодите… где-то я вас видел…
Он сфокусировался на лице Соколовского и хмыкнул:
– Актёр, да? И чё? Ты думаешь, что такой крутой и можешь мне указывать? Да у меня связи покруче твоих!
– Это вряд ли… А потом… понимаете, какое дело – связи связями, только вот они стены не свяжут и не поддержат, – невесело вздохнул Филипп.
Невесело, потому что некоторые люди что-то понимают, только когда им по лбу прилетит. Или развалившимся домом, или огромаднейшим штрафом, от которого поджилки трястись будут, или судебным делом с изъятием того самого несчастного дома, или…
«Или, на худой конец, диким боевым карбышем. А что? В некотором роде ничуть не хуже!» – решил Филипп.
Глава 18. Ибо нечего
Карбыш-то, оказывается, бдел!
Он взобрался на груду перегрызенного им же бруса, шустро подтянул к себе край облицовочного кирпича, по недосмотру уцелевшего при предыдущем его визите, и демонстративно откусил от него кусок. Откусил, похрумкал, явно прислушиваясь к ощущениям, а потом с явным омерзением выплюнул мелкую кирпичную труху на лапу, порассматривал её, а потом сбросил вниз и вытер розовые пальчики о бочок!
ebooksa