Глава 7
«То, что мир просто разрушает, люди убивают с умыслом».
Эставан Четвёртый, последний «Свободный король».
Монхарб, взгляд со стороны
Солнце ещё не поднялось на горизонте, но бесчисленные палатки и шатры уже успели собрать и свернуть. Армия Дэсарандеса уходила, оставив десятитысячный гарнизон в некогда свободном городе Монхарбе, а ныне новом аванпосте Империи.
Люди заканчивали последние приготовления, навьючивая лошадей и нагружая телеги. Натирали маслом доспехи инсуриев, пушки и ружья, спешно собирали сохнущее бельё или с матами ремонтировали не вовремя порвавшуюся сбрую верного коня.
Было прохладно, отчего в воздух поднимался пар из многочисленных глоток. Отдельно ото всех десяток жрецов контролировал целую толпу слуг, которая растяжками закрепляла в специальной конструкции молельную статую Хореса и вещи из походного храма. Для каменного изваяния бога была подготовлена отдельная, особо укреплённая и зачарованная рунами повозка, за которой следили столь же тщательно, как за императорской.
Над головами начавших строиться людей вознесли знамя: золотой орёл внутри такого же солнца. С обратной стороны знамя было покрыто длинными рядами текста — заповедями Хореса, взятыми из сборника «Трактата о святости», которые перевели на разные языки Гаодии и даже дальнего континента Азур-Сабба. Здесь были представлены таскольский, консторский, мунтос, яха-тей и эшерианский языки. Самые распространённые во всём мире. Чтобы каждый умеющий читать мог узнать о величии Хореса.
Из-за обилия текста обратная сторона огромного знамени, когда оно развивалось на ветру, создавала ощущение растрескавшейся плитки.
Громовое пение труб разнеслось на десятки километров вокруг, созывая последних припозднившихся бойцов, которых уже искали их ругающиеся офицеры. Вскоре каждый нашёл своё место в строю. Как солдат, так и слуга. Все представители Империи, включая и новичков, набранных из Монхарба по воле Дэсарандеса, стояли и ждали.
Свеженабранные представители некогда свободного города поражались размеру армии, которая, казалось, раскинулась до горизонта. Здесь были ряды мощных инсуриев, чья стальная поступь оставляла следы даже на каменной мостовой; ловкие смертоносные сионы, демонстрирующие собственную артефактную лёгкую броню; многочисленные не слишком дисциплинированные, но по-настоящему опасные имперские маги, чья мощь сыграла решающую роль во взятии Карсо-Анса; и, конечно же, солдаты. Вооружённые крепкими клинками и ружьями, одетые в однотипную защитную униформу, прекрасно тренированные и обученные, эти люди представляли собой хребет Империи, который было почти невозможно сломить.
Новички глядели на них, широко открыв глаза. Многие представители Монхарба не желали идти на военную службу, но их никто не спрашивал. Однако сейчас, наблюдая за столь сплочённым войском, они не могли не поражаться слаженности. Именно в этот миг у многих из них в душе зародилось желание стать частью этой могучей силы. Теми, кто будет внушать ужас и уважение. Теми, кто встанет среди таких же людей.
Между тем поначалу глухо, но потом всё чётче и чётче становился слышен звук барабанов. Он отбивал ровный, стройный ритм, и войско в едином порыве синхронно начало выбрасывать вперёд руку с зажатым в ней ружьём. Но это было лишь начало.
— Да здравствует Империя! — оглушительно громкий крик генерала армии Виррага Иставальта (из побочной ветви герцога Запада, Коспериоса Мираделя), усиленный магией, прошёлся по всему строю.
— Да здравствует Империя! — подхватили его десятки тысяч глоток.
Слаженные крики сливались в громогласный хор, который скандировал эти слова раз за разом.
Солдаты продолжали воздевать свои ружья, а те, кто их не имел, выбрасывали клинок или даже собственный кулак, поддаваясь чувству единения с остальными.
Казалось, армия обратилась в одно существо, единое в своём мнении и желаниях. Все ощущали пыл и страсть. Никто не сомневался в триумфе. Все понимали, что такая мощь и сила просто не может проиграть. Осталось лишь одно — направить её на врага. Но вначале… нужно на него указать.
И они скандировали, ожидая своего повелителя.
— Да здравствует Империя! — кричали новички, чья родина только что была попрана сапогами солдат Дэсарандеса.