Ангелотворец

– Да, – вкрадчиво продолжает Полли Крейдл. – И все же должна с прискорбием сообщить, что вы и ваш друг Родни – вовсе не плохие парни, то есть, плохие, но не в том смысле. На дурные поступки вас толкает необходимость. Вы – хорошие. Из чего следует, что мы – нечто совсем иное. Противоположное, я бы сказала. Вы попали в лапы злодеев. Советую вам хорошенько задуматься о том, чем это чревато. – Она не показывает и даже не смотрит на разложенные на столе предметы, однако Эрвин невольно на них косится. – Мистер Каммербанд, – ласково продолжает Полли, – вы ошибочно полагаете, что ваша безопасность гарантирована нашей порядочностью, но это не так. Мы безнравственны и взбешены. В этой комнате нет места порядочности. Вы приложили руку к убийству Эди Банистер. Вы похитили сына Гарриет и подвергли его допросу с пристрастием. Вы покалечили супруга этой женщины. И забрали у меня друга.

– В данный момент я не могу сказать, станет ли Джошуа Джозеф Спорк моим возлюбленным, – продолжала Полли. – Я много об этом думаю. Вопрос еще открыт. А вы пытаетесь лишить меня возможности на него ответить. Джо Спорк не ваш, вы не имеете права его забирать и каким-либо образом препятствовать нашему общению, мистер Каммербанд. Он мой, пока я не решила иначе. Вы причинили ему душевные и физические страдания, опорочили его имя. Если кто-то и вправе доводить его до слез, причинять ему боль и творить с ним всякое, то лишь я.

Вы не представляете, как мы взбешены. И вы здесь, с нами, в стране Твори-что-хочешь – ну, вроде Страны Чудес, мистер Каммербанд, только гораздо страшнее.

Она зубасто улыбается.

– Одна моя подруга сказала бы, что мы aglæc-wif. Старые ведьмы. Или «женщины, наделенные Силой». То, что произойдет с вами сейчас, может подтвердить правильность как первого, и так и второго толкования.

Некоторое время они просто молча сидят, прислушиваясь к шуму машин за окном и шелесту ветра в ветвях деревьев; Сесилия Фолбери пытается извлечь застрявший в ее антикварной челюсти кусочек крекера. Пес Бастион, цокая когтями по полу, приближается к Джо Спорку и скорбно булькает, пока его не поднимают на ручки.

Эбби Уотсон роется среди пыточных принадлежностей на столе, словно раздумывая, с чего начать. Эрвин Каммербанд смутно припоминает, что она – дипломированная медсестра. Кто сейчас с ее детьми? Не думала ли она взять их с собой? Даже Мерсеру Крейдлу как будто становится немного дурно при мысли о том, что случится дальше, и этот факт в самом деле вселяет тревогу, потому что Мерсер, насколько известно Эрвину Каммербанду, не испытывает ни малейшего сострадания к тем, кто смеет покушаться на благополучие его семьи.

На Эрвина падает тень; тень эта наполняет его чувством вины. Он украдкой делает вдох и морщится от вони из собачьей пасти. Бастион с любопытством принюхивается к его ноге, а потом зевает, демонстрируя слюни и обломки зубов.

– Мерсер, – говорит Полли Крейдл, – будь так добр.

Мерсер встает, выходит и вскоре возвращается с большой стеклянной банкой или бутылью, полной красноватой жижи.

– Вот и славно, – хлопает в ладоши Полли Крейдл. – Теперь, когда мистер Титвистл с нами, вас не будет мучить совесть, что вы говорите за его спиной. – Она показывает на жижу. – Впрочем, боюсь, сейчас трудно определить, за спиной мы у него или нет.

Эрвин Каммербанд ошарашенно смотрит на банку. Родни Титвистл?.. С ним не могли сотворить такое, он почти в этом уверен. Однако слова Полли Крейдл показались ему вполне убедительными. Равно как и инструменты на столе.

Тишина в комнате становится весьма гнетущей.

– Нет, – вдруг встревает Джо Спорк. – Я не такой. Мы не такие.

Полли Крейдл переводит взгляд на него.

– Это… – Он обводит рукой комнату. – Это они. Они такие. Не мы.

Полли Крейдл кивает.

– Допустим.

Джо опускает псину на пол и заглядывает Эрвину в глаза.

– Эрвин. В банке – куриные потроха. Мы не собирались выпускать вам кишки или засовывать части вашего тела в измельчитель отходов.