Темные празднества

– Вы ведь летали, – утверждает Раш.

Альтамия начинает хохотать, но вдруг замолкает, когда осознает, что все восприняли его слова всерьез.

– У молнии нет сверхъестественных причин…

Прервав ее, Раш оборачивается к Уиллу:

– Вы, сэр, обвиняетесь в убийстве Клементса Линта. Что вы можете сказать в свое оправдание? – заявляет он, краснея из-за презрительного выражения на лице Персиваля.

– Он онемел от вины, – предполагает один из людей Раша, и горожане одобрительно перешептываются.

Уилл находит мой взгляд в толпе. Заметив мое лицо, покрытое синяками, он предостерегающе качает головой. «Я в любом случае обречен», – словно говорит он мне взглядом. Он не собирается отвечать Рашу, тем самым признавая законность всего происходящего, или унижаться, умоляя его о пощаде.

– Он, как и я, невиновен в том, в чем его обвиняют, – проталкивается вперед Альтамия. – В ту ночь я была на месте смерти Клементса.

– Ведьма и убийца, – шепчет кто-то.

– Вы его убили, – обвиняет Альтамия Раша.

– Вы ошибаетесь! – гневно произносит он. Она повышает голос, когда на лице Раша возникает снисходительная улыбка. – Мы с Клементсом случайно встретились той ночью. Тогда мы с ним поругались, и перед тем, как убежать в лес, я мельком увидела вас и ваших людей. Вы были последним, кто видел его живым.

– Тем не менее вы до сих пор об этом молчали, – насмехается над ней Раш. – Почему же?

«Не надо!» – умоляю я ее, но Альтамия принимает его вызов:

– Потому что я не хотела, чтобы меня во всем обвинили. Я направила на него свой кинжал, но пролила лишь собственную кровь. Он ранил меня и убил мою подругу, Агнес Райт.

Раш поворачивается к ней спиной.

– Отвлекающий маневр, – успокаивает он присутствующих. – Судья Персиваль знаком с мисс Хейл. Они оба замешаны в смерти мистера Линта.

– Вы все это придумываете на ходу! – восклицает Уилл.

– Видите, как он ее защищает! – В голосе Раша сквозят намеки, и Альтамия заливается краской, когда публика смотрит на нее так, словно ее обесчестили.

– Вы не извергаете ничего, кроме ненависти, – обращается она к Рашу, после чего пристально смотрит на присутствующих горожан. – И вы возвеличили эту ненависть.

– Вы – мошенник! – кричу я, и мой голос отвлекает внимание Раша от Альтамии. Толпа расступается передо мной, и, хромая, я бреду в конец нефа и встаю прямо перед Рашем.