Девятнадцать сорок восемь. Том 4

22
18
20
22
24
26
28
30

— Они коротят. — Возразил я.

— Ты слепой что ли? — Чуть ли не прокричал Мотыгин. При этом он умудрился привлечь внимание преподавателя. Но профессор посмотрел на нас исподлобья, что-то проворчал и снова опустил свой взгляд на какой-то учебник. — Не видишь что ли? Тут есть промежуток между рунами! — Уже тише, но всё с тем же агрессивным тоном, закончил ученик.

— Ты не прав, — помотал я головой. — В данном случае работает исключение. Сила света. Нельзя забывать, что она способна выходить за пределы канала. И если бы ты использовал руны в другом порядке, или расширил бы каналы. То всё однозначно бы заработало. Понимаешь?

Мотыгин собирался снова что-то возразить, но в последний момент так и остался сидеть с раскрытым ртом ничего не произнеся. Он задумавшись посмотрел на свою поделку, потом перевел взгляд на меня и спустя несколько десятков секунд проговорил:

— Откуда ты всё это знаешь?

Я молча пролистал учебник назад страниц на двадцать и показал ему раздел, где прочитал это. Потом перелистнул в конец на примечания, и снова ткнул пальцем.

— Вот. Здесь всё подробно расписано. А сила света при работе с рунами вынесена в отдельный раздел.

Мотыгин недовольно нахмурился, но ничего не ответив, молча принялся переделывать свою работу.

Я снова сел на своё место и в это время в аудиторию зашел второй лаборант. Точнее первый. Старичок который являлся основным помощником у Артемия Георгиевича, но который всё реже и реже привлекался к работе. И, кстати говоря, как мне показалось, он был только рад этому.

Лаборант слегка склонился над профессором и принялся тихо говорить:

— Артемия Георгиевича, там это… к вам гость.

— Гость? — Профессор приподнял брови в удивлении. — Подождет. У меня вообще-то занятие идет.

Лаборант лишь еле заметно помотал головой и наклонившись ещё ниже, снова что-то прошептал.

* * *

Григорян сидел на хиленькой табуреточке, которая прогнулась под его весом. Вокруг находилась лаборатория со специальной кушеткой на которой будто бы проводили операции. Спустя минут десять дверь в помещение открылась и внутрь вошел професср артефакторики Артемий Георгиевич.

Привет. — обратился профессор придирчиво разглядывая Григоряна. — Случилось что?

— С чего ты взял? — Усмехнулся Григорян. — Разве я не могу просто так повидать старого друга?

— Ты без предупреждения. Да и судя по твоему внешнему виду, конечно, да-а-а… нехило тебя служба потрепала.

— Ага. Как видишь не все рады моему обществу.

— Обидно даже за мои разработки. Ты хотя бы Теонит сохранил, как я тебя просил? Мы же договаривались, что когда ты уйдешь в отставку, я отправлю этот уникальный артефакт в свою коллекцию. Надеюсь, к тому моменту у нас в университете уже откроется выставочный музей артефакторики.

— Да-да — отмахнулся тот. — Но сейчас не до этого. Вообще. Вот честное слово.