А потом на свежую голову уже и подумать.
Эш не сомневался — он смог увидеть то, что должен был.
Вот только вместо ответов он получил новый вопрос.
Взяв коня под уздцы, Эш снова вернулся к рынку, купил себе кое-что для фальшивой раны и уже направлялся к выходу, когда услышал мужской возглас.
— Что, попался, щенок?!.
— Дяденька, отпусти! — взвизгнул детский мальчишеский голос. — Я больше не буду, дяденька, честно, мамкой клянусь!..
— Конечно, не будешь — одной рукой-то красть не сподручно!..
Роняя бинты, Эш рванулся на звук голосов, и увидел уже знакомого мальчугана, ужом кружившего в руках рослого торговца с гладко выбритой головой.
— Эй, эй! Погоди! — вступился за паренька Эш, сам не понимая, зачем он это делает. Почему вообще его должна волновать судьба какого-то воришки-голодранца, который так и так вскоре окажется у палача?..
— Он у меня товар пытался украсть, чего мне годить-то?! — воскликнул торговец.
— Слышь, ну не украл же, — сказал ему Эш. Сунув руку в карман, он вытащил десяток медяков. — Возьми за хлопоты, — умиротворяющим тоном предложил Эш. — Отдай мелкого мне, и пусть тебя сегодня не оставляет удача…
Торговец деньги взял с готовностью, и хотя у него на лице было написано искреннее недоумение, тем не менее сообразил и потребовал добавить еще три.
Бросив ему в ладонь дополнительные монеты, Эш крепко схватил за предплечье мальчонку и поволок за собой прочь с рынка.
— Сказал же тебе — не умеешь, не берись!.. — процедил сквозь зубы Эш, злой и на торговца, и на голодранца, и на самого себя, выбросившего на ветер тринадцать медяков.
Потому что знал — если не сегодня, так завтра мальчишку опять поймают, и все закончится в лучшем случае клеймом на руке. В худшем — отрубят руку по локоть. А с такими метками на работу его никто не возьмет — кому охота пускать к себе проходимца? И он будет воровать снова и снова, и так до тех пор, пока все не кончится на виселице.
— Спасибо, дядь, — буркнул мальчишка.
Подтолкнув босяка к коновязи, Эш наклонился к нему и выпалил в лицо:
— Что ж ты, паскуда малолетняя, так на тот свет торопишься? Или кроме чужих карманов дохода другого нет? Иди в зиккурат за кормежку ступени скоблить, просись свинарники чистить, работай от зари до зари — и живи!
— Не могу я работать… От зари до зари… — пробормотал мальчишка дрожащими губами. — Не могу…
Эш от души влепил мальчонке затрещину.