— А как же! Например, готовят из них темпуру. Ты что, не в курсе?
— Ну, не знаю… Я бы не рисковала. Это же все равно сорняки, разве нет?
Подняв голову, я посмотрела на нее. Сейчас она больше всего походила на мать, вдруг заметившую, что ее ребенок тянет в рот какую-то гадость, которую нашел на земле. Я вспомнила, что еще недавно ощущала себя точно так же, и улыбнулась.
— Ну… Может, ты и права. Тогда обойдусь без них! — успокоила я подругу. И завернула свои жареные одуванчики обратно в пленку, решив, что вечером съем их дома одна.
— А это что? — напряженно спросила она, указывая на омлет с подорожником. Без него мне пришлось бы обедать одним голым рисом, так что пришлось соврать:
— Это мне прислала бабушка из деревни.
Юки облегченно перевела дух.
— Ничего себе! — улыбнулась она. — Она что, это на грядке выращивает?
— Да нет! Видимо, просто собирает в горах.
— Да что ты? Вот здорово… Здесь, в городе, такое и представить нельзя!
— Не говори…
Увертываясь от ее вопросов, я попробовала омлет. Определенно, у подорожника в сочетании с яйцами получался крепкий овощной вкус. Я изучала эту тему и выяснила, что раньше во многих странах те же одуванчики продавались в магазинах именно как «дикие овощи». Видимо, Юки об этом не знала. Иначе не стала бы отзываться о городских одуванчиках с таким отвращением, но тут же восхищаться подорожниками в горах. И хотя спорить совсем не хотелось, я продолжила свою трапезу, зная, что Юки явно глупит. Тот, кто хочет жить достойно, может делать это где угодно. До сих пор я и сама не понимала этого — именно потому, что всю жизнь до сих пор обитала в больших городах.
И я начала есть дикие овощи каждый день.
Лучшее время для поиска нужных трав — это вечер, когда подступает голод. Вот и сегодня, сразу после работы, я сменила служебный костюм на одежду полегче — и отправилась собирать себе ужин. Такое занятие куда больше напоминает мне настоящий труд, нежели тюканье по клавишам компьютера или калькулятора за столом в конторе.
Конечно, будь я домохозяйкой, а не служащей, я бы собирала травы, пока светло. Вечерние поиски не так эффективны: с наступлением сумерек хуже различаешь растения, да и шансов обнаружить новое место сбора остается меньше в разы.
Шагая по улице, я окинула одобрительным взглядом свои кроссовки — когда-то светло-голубые, но теперь покрытые землистым налетом, которого уже не отмыть. До последнего времени я и не помнила, что настоящие кроссовки выглядят круто, если хоть немного выпачканы в земле.
Затем мой голодный взгляд пробежался по окружавшим меня пешеходам — мужчинам в удушающих костюмах и женщинам, тщательно следящим за собой. Теперь, научившись ходить как животное, я понимаю, что раньше воспринимала городские объекты как указатели. Всем этим указателям я следовала добросовестно и бездумно, свято веря, что за этим углом — станция метро, здесь — тротуар для пешеходов, там — ресторан и так далее. Когда же взглянула на окружающий мир голодными глазами, этот мир будто сбросил броню и стал выглядеть тем, что он есть. Теперь мои светло-голубые кроссовки могут плевать на указатели, сворачивать с любого тротуара и проникать куда им заблагорассудится.
«Сегодня приготовлю ужин из лебеды!» — решила я и направилась к одной из детских площадок на задворках Нихонбаси. Та площадка была то ли плохо ухожена, то ли вообще заброшена, и лебеды на ней разрослось немерено. От одной мысли об этом у меня заурчало в желудке, и я невольно прибавила шагу.
Где что растет в Нихонбаси — я знала прекрасно, и если хотела поужинать чем-то конкретным, сразу же представляла, куда и как мне идти. Помимо зарослей лебеды, на той же площадке у самой дороги раскинулась клумба с мелкими одуванчиками. А на обочине дороги, сразу за автостоянкой, находился пустырь, на котором рос подорожник. Так что мне приходилось сдерживаться, чтобы не собирать все сразу. «Сегодня поем лебеды, а завтра поищу где-нибудь крапивы…» — подумала я на ходу.
И тут какое-то странное чувство заставило меня слегка изменить свой обычный маршрут. Свернув на улицу, по которой еще не ходила, я двинулась вперед, ощупывая взглядом обочину. И вскоре — о, чудо! — увидела острые листочки крапивы, буйно разросшейся меж садовых цветочков в старом кирпичном вазоне. Радостно приникнув к бордюру, я тут же собрала урожай.