Безумно

Я чертовски зла.

– Вы что, хотите выгнать меня? – спрашиваю я, и мое сердце колотится как бешеное.

– Вы только что нанесли материальный ущерб, повредив эту телефонную сеть. Я никогда не видел ничего более наглого. Вон отсюда!

– Потому что у вас недостаточно мозговых клеток, чтобы видеть клиентов и делать свою долбаную работу! – кричу я, и его лицо искажается в гневной и пренебрежительной гримасе.

Я бросаю в него кабели, отталкиваюсь от стойки и игнорирую взгляды всех тех людей, которые наконец смотрят на меня, но теперь даже слишком пристально. Время, пока лифт поднимается, кажется мне вечностью.

Когда я вхожу, двери закрываются, и я вижу свое отражение на блестящих стенах лифта. Разочарование, стыд и страх захлестывают меня, как приливная волна, и я не могу остановить рыдания, которые пробиваются из меня наружу. Я не хочу плакать – особенно здесь, – но я давно уже чувствую, как подступают слезы.

Я быстро моргаю, делаю несколько глубоких вдохов и выдохов и говорю себе, что все будет хорошо. Потому что у меня еще есть варианты. Очень, очень мало… и одним из них будет Мэйсон. Вот дерьмо.

Думаю, теперь я немного лучше понимаю, что чувствовала Энди, когда приехала в Сиэтл. Без денег, без работы, с чемоданом страхов и тревог. Тем не менее нельзя сравнивать это, потому что ее ситуация была намного хуже и тяжелее, чем моя сейчас. Но мне… Я тяжело сглатываю. Мне этого достаточно.

На сегодня хватит. Это все. Поэтому я возвращаюсь к Энди и быстро пишу ей, чтобы предупредить. Сейчас полдень, и я совершенно измотана.

Я принесу всем поесть. Скоро буду.

Спустя некоторое время, с обещанной едой в руках, я открываю дверь в квартиру, и, как только я оказываюсь внутри, на меня набрасывается Носок, радостно лая и тяжело дыша. Не проходит и двух секунд, как передо мной оказывается Мэйсон, а Энди кричит из своей комнаты, что она сейчас придет.

Мэйс улыбается мне, но вскоре его вызывающий взгляд уступает место обеспокоенному. Судя по всему, мое состояние видно невооруженным глазом. Ну, супер.

– Что случилось, котенок?

– Ничего, – раздраженно бормочу я в ответ и плюхаюсь на диван. Я хотела бы рассказать ему, но не понимаю, как. Во мне только пустота – и безмерная усталость.

Я ставлю коробку, с которой пришла, на стол и с приятным вздохом снимаю туфли. Так намного лучше. Я вытягиваю и разминаю пальцы ног.

Мэйсон садится рядом со мной, и я слишком отчетливо чувствую на себе его проницательный взгляд.

– Где ты была весь день?

Он садится и откидывается на спинку дивана. На нем красивая рубашка, как это часто бывает, но теперь, по крайней мере, ему удается иногда закатать рукава или оставить пару пуговиц не застегнутыми. Для него это и так уже на грани возможного.

– Ходила по делам, – мой голос звучит слабо. Я не могу об этом говорить. По крайней мере, не прямо сейчас и не с ним. Так что я чувствую облегчение, когда Энди наконец заходит в гостиную.

– Еда! Я очень голодна. Что у тебя… – Она удивленно останавливается и хмурится. – Серьезно? Коробка пончиков размером XXL, Джун? Ты сказала, что принесешь еду, настоящую еду. Я думала, это что-нибудь из тайской кухни, лапша или роллы в лаваше. На крайний случай, хот-доги.