Нежно

Конкретно это я и делаю. Выдерживаю до конца дня и еду домой.

Мел спросила, что стряслось, однако заметила, что я не хочу это обсуждать, и не стала допытываться.

Рано вечером я, измотанная, возвращаюсь домой. Энди с Купером вместе едят в гостиной, она приготовила эмпанадос[15] и протягивает мне полную тарелку.

– Хочешь? Я очень много приготовила.

Хотя сегодня с обеда у меня во рту не было почти ни крошки, я отказываюсь.

– Я устала, пойду прилягу ненадолго.

Энди опускает тарелку:

– Такой плохой день?

На большее, чем кивок головой, я не способна. Мне хочется рассказать Куперу о разговоре с родителями, но в данный момент на это просто-напросто не хватает сил.

– Ты уже собрала свои стеллажи или они все еще валяются? Я могу заняться ими завтра, если хочешь. – Брат засовывает в рот целую эмпанаду и становится похож на бурундука.

– Да я сама справлюсь. Спасибо. Увидимся позже. – Вымучиваю из себя довольное выражение лица и скрываюсь в своей комнате, где тут же включаю музыку и падаю на кровать. Стеллажи сейчас действительно наименьшая из моих проблем…

За окном кромешная тьма, у меня в комнате не горит свет, а музыка кончилась. Понятия не имею, который час и сколько я так пролежала, но сон пошел мне на пользу. Надеюсь, уже не середина ночи, мне нужно еще кое-что подготовить на завтра.

Поэтому я слезаю с кровати, хотя чувствую себя совершенно разбитой, включаю свет и бросаю взгляд на мобильный.

Девять вечера. Слава богу.

Иду на кухню, делаю себе кофе и обнаруживаю небольшую накрытую тарелку с бумажкой, на которой написано мое имя. Энди оставила мне парочку эмпанадос. У меня на лице расплывается широкая улыбка, и я беру один пирожок. Фантастика. Надо обязательно взять у Энди рецепт, тогда мы с Диланом сможем потом тоже их приготовить.

Дилан. Я проглатываю еду, и сразу возвращается недавняя тяжесть.

Потому что ему пришлось стать свидетелем нашей встречи. Потому что папа так к нему отнесся. Поверить не могу. Неудивительно, что это показалось ему чересчур и он решил уйти. Для меня тоже это было чересчур. И до сих пор ничего не изменилось.

С кофе и второй эмпанадой я собиралась вернуться в свою комнату, однако на половине пути замираю. Из ванной выходит Дилан, и мы стоим, как два чужих человека, которым нужно слишком много друг другу сказать, но они не представляют, с чего начать.

– Привет, – произношу я.

– Привет.