Симфония времён

– Ты знаешь, почему: я прочитал твое послание. Как я мог продолжать жить в стране, бросившей остальной мир на произвол судьбы, эгоистично пользующейся своими ресурсами и убивающей всех, кто посмеет пересечь ее границы? Мне не хотелось об этом думать, но твои слова звучали так искреннее и правдиво…

Девушка поджала губы и захлопала глазами, но потом кивнула. Она смотрела на меня так пристально, как никогда прежде.

А я упивался этим ее взглядом, в котором сияло едва ли не восхищение. Я еще никогда не видел таких удивительных глаз, как у этой девушки.

Затем Сефиза глубоко вздохнула и выпалила:

– Ты знаешь чету ученых лет пятидесяти по фамилии Канефер? Они теперь тоже живут в Орбис Ностри. Это были… Это мои родители… Линда и Саид Канефер.

Голос ее прозвучал очень хрипло.

– Я… Нет, к сожалению, эти имена мне ничего не говорят. Хотя для вас наша страна – всего лишь большой остров, на самом деле по площади она довольно большая, а плотность населения весьма высокая.

– Ну конечно, глупый вопрос… извини, что побеспокоила тебя…

Сефиза отвернулась, поспешно вытерла слезу и начала подниматься с диванчика, явно намереваясь уйти.

– Подожди! – воскликнул я, подаваясь вперед и заглядывая в лицо девушке. – Просто так, без объяснений я тебя не отпущу. Как вышло, что твои родители там, а ты здесь? Почему ты не переехала с ними, если им удалось получить визу?

Сефиза поморщилась и несколько мгновений молчала, словно колеблясь. Она поднесла к губам еще дымящуюся чашку, подула на нее, сделала глоток и мрачно проговорила:

– Мой отец был известным физиком-исследователем, а мать – высококлассным нейрохирургом. Немногим более десяти лет назад обстановка в мире уже была напряженная, и родители попросили убежища в Орбис Ностри. Их ходатайство немедленно удовлетворили, но на последнем этапе регистрации нам нужно было сделать медицинское тестирование. Я провалила тест, проверка показала, что со мной что-то не так. Выяснилось, что я никогда не смогу иметь детей, а раз так, у меня нет прав жить в этом проклятом раю. Родителям даже не хватило духу проститься со мной. Мне было всего тринадцать, но это не помешало им бросить меня и уехать в безопасное место. А учитывая полное отсутствие у Орбис Ностри связи с внешним миром, я больше ни разу не получала от них новостей…

Сефиза откинулась на спинку диванчика и уткнулась затылком в кожаную обивку, прижимая к груди теплую кружку.

– Это… это настоящая трагедия, – пробормотал я, не зная, что сказать.

– Это как посмотреть. По правде говоря, в диспансере, где я работаю, мне каждый день приходится наблюдать вещи намного хуже. Мне следовало догадаться, что ты никак не мог встречаться с моими родителями, шансы были ничтожно малы.

– Кто знает, может, я общался с ними, когда проводил исследования. Я работал в цифровом отделе, но по долгу службы мне часто приходилось взаимодействовать с разными учеными и врачами.

Сефиза нахмурилась и с любопытством в голосе спросила:

– Чем именно ты занимался? Тебе можно об этом рассказывать или все строго засекречено?

– Помимо изысканий в области искусственного интеллекта я разрабатывал систему, позволяющую сканировать, переводить в цифровой формат и копировать разум человека, чтобы его можно было вечно хранить в виртуальном пространстве.

На этот раз Сефиза ошарашенно уставилась на меня.