Как только Кейлин обсохла, я уложила ее на кровать рядом с собой и похлопала себя по груди.
– Иди сюда.
Она прижалась ко мне, и ее волосы защекотали щеку.
– Ты сильная, – напомнила ей. – Ты справишься.
– Ты не понимаешь. Я лишилась чести. Если отец прознает…
– Он не узнает. Ты никогда и никому ничего не скажешь, ясно? Это секрет, который придется хранить до конца жизни.
– Ты злишься на меня? – спросила Кейлин тихим, смиренным голосом. Сейчас она совсем не походила на ту жизнерадостную девушку, которая подтрунивала надо мной днем в гостиной.
– Я злюсь на Роберта, а не на тебя, – ответила я. – Не понимаю, что ты нашла в этом жалком болване.
– Он сказал, что любит меня.
Роберт не ведал, что такое любовь. Он просто использовал красивые слова, как инструмент, чтобы добиваться своего.
– Ты слишком хороша для него.
– Почему он этого не понимает? – всхлипнула Кейлин и вытерла нос рукавом, прежде чем обнять меня, прижав ледяные ладони к лопаткам.
– Видимо, за него все решает мозг, который в штанах, а он в разы меньше головного, – отозвалась я.
– Да у него и в штанах ничего нет, – Кейлин хихикнула.
– И ты все равно хочешь связать с ним жизнь? – Я заметила на прикроватном столике книгу, ту самую, что Кейлин читала в библиотеке. – Как думаешь, Роберт спас бы тебя от злой ведьмы, как рыцарь из твоей книжки?
– Он бы, скорее, использовал меня в качестве живого щита, чтобы спасти свою шкуру, – проворчала Кейлин, и ее руки начали согреваться.
– Вот именно.
Роберт Тренч проявлял заботу и внимание только тогда, когда ему что-то было нужно. Они с Рианом в этом похожи. Я сомневалась, что принц стал бы искать со мной встреч, если бы не думал, что только мне под силу снять с него проклятье.
Обняв Кейлин покрепче, я почувствовала, как она расслабилась в моих руках.