— Да-да, — киваю я и, бросив последний взгляд на записку, аккуратно кладу её на диван рядом с собой. — Уже иду. Уже можно уходить…
Я встаю и делаю пару шагов ей навстречу, но она подбегает к дивану, хватает оставленную мной записку и подаёт мне.
— Держи, ты забыл!
Да чтоб тебя. Нет, честное слово, Наташ, чтоб тебя…
— Ага, — рассеянно говорю я и беру записку в руку. — Спасибо.
Всё это происходит на глазах у Аркана. Он смотрит на нас с Лутковой с удивлением. В принципе, я бы на его месте тоже удивился, если бы он на стрелку взял с собой девушку. Зато, кроме него, кажется, больше никто на нас внимания не обращает. Народу довольно много, кто разговаривает, кто молчит о своём.
Но блин, записка ведь осталась на диване неслучайно. Её должен взять человек Пьянова. Взять и срочно сообщить начальству, где будет проходить обмен иконы на деньги. А, на самом деле, машины на деньги.
Аркан выходит, а я, оглянувшись по сторонам, выпускаю записку из рук. Надеюсь, человек Пьянова сообразит, где теперь её искать… Мы садимся в машину и едем. Она тарахтит, рыскает, но двигается, в целом, заданным курсом. Я командую, выступаю штурманом и лоцманом.
Волнуюсь. Слишком мало времени займёт путь до места встречи. Боюсь, силовики Пьянова не успеют. Ох, точно не успеют. И значит нужно будет опираться только на свои силы.
Луткова засыпает меня кучей вопросов о цели нашей поездки, но я думаю о своём и не отвечаю. Когда въезжаем в гаражный массив, я немного подвисаю, вспоминая карту-план, но, сориентировавшись, выдаю заученное:
— Первый поворот направо, второй налево и третий направо…
— Как-то здесь очень глухо и безлюдно, — замечает Наталья, глядя по сторонам.
Ну, да, есть такое. Блин! Ну почему я не вышвырнул её из машины⁈ Ну, ёлки же палки!
Мы подъезжаем к триста семьдесят третьему боксу и останавливаемся.
— И что здесь? — спрашивает моя спутница.
— Я не знаю, Наташ. Ты, главное, ничего не говори. Вообще ничего и никому. Поняла?
— Правда, что дальше-то? — начинает нервничать Олег.
— Сейчас, — говорю я. — Сейчас всё будет…
И действительно, дверь гаража открывается, и из неё выходит Сантехник и ещё пара человек. Вид у них, мягко говоря, решительный.
— Выходим, — командует Сантехник и бьёт рукой по крылу. — Выходим, я сказал!